– Прибыльно, я думаю, – заметил Хинчклиф. – Сомнительно с точки зрения морали, но, насколько я знаю, законно.
– Многим заявителям, попавшимся на этот крючок, отказывают в предоставлении убежища, – пояснил Рикмен. – Совет по делам беженцев предполагает, что причина – халатное отношение и некомпетентность официальных представителей. А что если некоторые добиваются положительных результатов, но не сообщают об этом своим клиентам?
Хинчклиф провел рукой по лицу и стал поглаживать щеку, обдумывая сказанное.
– Мы знаем, что мисс Хабиб получила статус беженца, – заговорил Рикмен, которому невмоготу было терпеть. Поскольку Хинчклиф так и не ответил, он выпалил: – Так давайте проверим и других – вдруг и они тоже?
Хинчклиф дотянулся до телефона и набрал номер.
– Иммиграционная служба уже дала ответ на наш запрос? – Он выслушал ответ, затем сказал: – Пока ты там, обратись в архив и захвати бумаги по первой жертве.
– И Якубасу, – добавил Рикмен.
Хинчклиф хмуро посмотрел на него и повторил:
– И по Якубасу Пятраускасу, – и положил трубку. – Солиситор мисс Хабиб… – Он порылся на столе в бумагах. – Мистер Капстик оказался… ниже всякой критики.
– Вы полагаете, он только делает вид, что его преследуют неудачи, а ни самом деле обманывает своих клиентов? – спросил Рикмен.
Хинчклиф наклонил голову:
– Может быть.
Минуту спустя вошла детектив Харт. При виде Рикмена на ее лице отразилась целая гамма чувств: удивление, испуг, жалость, но она быстро взяла себя в руки.
– Зариф Махмуд, мисс Хабиб и Якубас Пятраускас, – доложила она с профессиональной беспристрастностью, кладя на стол три папки с документами. Фостер взял верхнюю.
– Махмуд был распределен в Йорк неделю назад, – сказала Харт. – У него не было никаких оснований находиться в Ливерпуле. По закону он каждый вечер должен быть в своем временном жилище, поэтому формально уже тем, что оказался здесь, он нарушил условия.
Хинчклиф взял папку Пятраускаса, а оставшуюся передал Харт.
– Просмотрите папку мисс Хабиб, – сказал он. – Мы ищем представлявшую ее интересы юридическую фирму.
Харт была сбита с толку тем, что Рикмена как будто не замечают, но он сам воспринимал это с полной невозмутимостью. Поэтому она потянулась мимо него, чтобы взять предложенную папку. «Бол-ланд, Капстик и Блэйн», – одновременно объявили они с Фостером.
Хинчклиф постукивал пальцами по папке, которую держал в руках.
– Они же, – сказал он и начал перелистывать бумаги. – Подпись на письме… мистера Капстика.
Фостер и Харт проверили в своих. Точно. То же самое.
– Похоже, мы установили связь. – Он сказал это обыденным тоном, но все трое улыбались. Один Рикмен был мрачен.
– Выясните, не было ли готово решение по Якубасу, – сказал Хинчклиф. – И вот вам еще имя для проверки.
Пока Хинчклиф писал имя Араша Такваи на листочке, Харт взглянула на Рикмена. Тот стоял, наклонив голову, засунув руки в карманы. Хинчклиф вручил ей записку.
– Из анонимных источников, – пояснил он. – Все ясно, детектив Харт?
Она вытянулась, приподняв подбородок:
– Как божий день, сэр.
– Необходимо выяснить, получил ли он статус беженца и…
– Имя его официального представителя. Есть, сэр!
Хинчклиф дождался, пока она закроет дверь, и повернулся к Рикмену:
– Ступай домой. Нам надо работать. – Он посмотрел ему в глаза, красные и воспаленные от непролитых слез, и немного смягчился. – Ты ужасно выглядишь, Джефф. Поспи немного. Обещаю, мы будем работать с предельным напряжением, но добьемся результата.
Выбора у Рикмена не было.
По пути на стоянку он прошел сквозь строй сочувственных взглядов и тихо высказанных соболезнований. Фостер нагнал его на лестнице.
– Держи мобильник включенным, ладно? – попросил Фостер.
Рикмен кивнул. Они пошли дальше. Рикмен споткнулся, но устоял на ногах. Фостер с неохотой отпускал его одного. Он держал дверь машины открытой, пока Рикмен возился с замком зажигания.
– Я мог бы договориться, чтобы тебя отвезли, – предложил он.
– И пойдут сплетни, что я был пьян и невменяем. Нет уж, спасибо, Ли.
Фостер согласился:
– Правильно, босс. Побереги себя. Если не сможешь заснуть, прими крысиного помету. Почти не уступает по качеству лучшим сортам виски.
– Знаешь по опыту? – поинтересовался Рикмен.
С минуту казалось, что Фостер хочет сказать ему что-то серьезное, но он улыбнулся и ответил: