112 
– Христос сказал: «Возлюби ближнего своего, яко самого себя». – Она разозлилась до такой степени, что могла сказать такое, о чем потом будет жалеть. Но ее это уже не волновало – она начала получать удовольствие от своего негодования. Повысив голос, она выкрикнула прямо в гнусную рожу: – Но только знаешь что? Иисус посмотрел бы на это по-другому, если бы соседом у него был тупой жирный козел!
Она громко хлопнула своей дверью и повернулась к Грейс, смотревшей на нее со смесью тревоги и восхищения на лице.
– Это было… неожиданно, – сказала та.
Наталья пожала плечами:
– Бывает…
Они поднялись на второй этаж. Сосед Натальи вскоре ушел. Наталья заваривала чай, когда услышала первый удар двери. Пауза. Ничего.
– Он оставил открытой входную дверь, – сказала она. – Опять.
– Может, я спущусь?… – спросила Грейс, тронув ее за плечо.
– Бесполезно. Скорее всего он вернется через пять минут и опять не закроет.
Она передала Грейс кружку с чаем, и они перешли в гостиную.
– Как у тебя уютно! – похвалила Грейс.
Наталья зарделась от удовольствия. Эта комната была самая большая в квартире, и ей самой нравилась. Она недавно перекрасила ее в кремовый, бежевый и красный цвета. В одной из ниш устроила стеллаж для книг. Телевизор и музыкальный центр поставила у окна. Продолговатый низкий журнальный столик стоял перед диваном.
– Что за человек этот Альф Гарнетт в соседней квартире? – спросила Грейс.
– Не поняла?
– Мистер Из-России-с-Любовью.
Наталья фыркнула:
– Закоренелый расист и к тому же жлоб. Водитель такси, поэтому все время на работе: днями, вечерами, в праздники. – Она усмехнулась. – Зато ты увидела воистину доброго ближнего своего.
Грейс расхохоталась.
Какое-то время Наталья надеялась, что, может, она допьет чай и уйдет, но быстро поняла: раз Грейс за что-то взялась, она так просто не отступится. Наталья догадалась, что момент наступил, когда Грейс аккуратно поставила кружку на столик, точно в центр стеклянной подставки. Люди ведут себя так, готовясь к неприятному, но обязательному для них разговору.
– О чем вы поспорили с Якубасом? – спросила Грейс.
– Я не понимаю, о чем ты.
Грейс посмотрела на нее с грустью, которая задевает сильнее, чем резкое слово или гнев.
– Когда он выходил из кабинета, то сказал: «Спросите у нее, почему она здесь, когда ей уже неопасно возвращаться на Балканы». Примерно так.
Наталья пожала плечами, не в силах посмотреть в глаза Грейс:
– Он псих.
– Был им, возможно. Но мне кажется, он скорее был напуган и отчаялся. Зачем он тебя разыскивал?
– Я уже сказала.
– Ну да, он был психом… – Грейс говорила спокойно. – Я не могу в это поверить, Наталья. Сказать почему?
– Нет. – Теперь она смотрела на Грейс. Ей не хотелось слышать никаких предположений, но и не хотелось терять доброе расположение Грейс. – Прошу тебя, Грейс. Не надо. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ничего.
Грейс вздохнула:
– Вчера я разговаривала с Хилари Ярроп.
У Натальи екнуло сердце и забилось быстрее, гулко стуча по ребрам. Но она научилась скрывать свои чувства, и, когда заговорила, голос у нее был спокойный.
– Это твоя коллега? – спросила она.
– Ты ее не помнишь?
Наталья подняла брови и беспомощно пожала плечами.
– Она писала тебе рекомендацию, – напомнила Грейс.
– Это было так давно… – Она заставила себя взглянуть на Грейс с любопытством и некоторым оттенком смущения.
– Она была твоим куратором, когда ты въехала в страну, Наталья. Люди не забывают своих кураторов. – Грейс была возмущена и разочарована, но на этот раз Наталья промолчала.
Однако она чувствовала на себе взгляд подруги и понимала, что происходит.
Немного погодя Грейс заставила себя продолжить разговор:
– Мисс Ярроп удивилась, когда я в разговоре назвала тебя молодой и беззащитной. Поэтому я сверилась с записями. Ты прекрасно сохранилась для тридцатисемилетней женщины.
– Я не могу говорить об этом. Поверь, пожалуйста, я стараюсь защитить тебя же.
Грейс, улыбаясь, качала головой:
– Странно, что люди, которых я люблю, могут считать, что защищают меня, меня же и обманывая.
– Тебе лучше уйти, – посоветовала Наталья.
Грейс встала:
– Хорошо. Я уйду. Но только пойду я прямиком к Джеффу и расскажу ему все, что мне известно о…
Наталья вскочила на ноги, загородив дверь:
– Подожди.
112 
