Глава 18

В тот день после обеда шел нескончаемый холодный дождь.

Комната, предоставленная группе, расследовавшей дело Софии Хабиб, гудела: промокшие офицеры приходили и уходили. Вода натекала лужами под куртками, наброшенными на спинки стульев. Окна запотели, а помещение пропахло мокрой одеждой и несвежей едой. Этажом выше перед комнатой группы «Холмс» выстроилась очередь.

Нескольких полицейских отправили опросить иммигрантов во временном общежитии, где предположительно проживала София Хабиб. Городской совет и благотворительные организации выручили переводчиками.

Наоми Харт ждала звонка. Она коротала время, заполняя записную книжку. Ее сослуживцы занимались собственными версиями расследования, не всегда удачно: в частности, никто из них не мог найти юриста, подготовившего прошение мисс Хабиб о предоставлении убежища.

Жертву опознали в одной из благотворительных организаций, к данному моменту полиция уже получила подтверждение из Министерства внутренних дел и Службы поддержки беженцев. Установление имени жертвы породило новый всплеск энтузиазма. Полицейские стремились достичь реальных успехов. Для честолюбивых это было как соревнование.

Взрыв хохота в углу комнаты заставил Харт поднять глаза. Ну да, сержант Фостер отмочил очередную непечатную шутку. Каждый раз, когда ей казалось, что он уже начинает ей нравиться, Фостер выдавал что-нибудь такое, что выводило ее из себя и отталкивало от него. Она вернулась к своим записям и скорее почувствовала, чем увидела, как он продефилировал мимо нее и вышел из комнаты.

Некоторое время спустя Харт подошла к кабинету инспектора Рикмена. В приоткрытую дверь она увидела инспектора и сержанта Фостера, с головой ушедших в бумажную работу. Она легонько постучала по косяку, и Рикмен поднял голову.

– У нас имеются успехи, босс, – доложила она, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. Несмотря на противоречивое отношение к детективу Фостеру, ей хотелось выглядеть в его глазах особой сдержанной и невозмутимой.

Рикмен вздернул подбородок – жест любопытства и ободрения.

– Знаете такого Джордана? – спросила она.

Рикмен медлил с ответом.

– Алекса Джордана? – наконец спросил он.

Харт утвердительно кивнула:

– Его сестра работает на станции переливания крови.

– Ну и?

Харт почувствовала смутное раздражение. Он что, хочет, чтобы она ему разжевала и в рот положила?

– Дженнифер Грант, урожденная Джордан. Она брала у вас кровь во время донорской сдачи.

Фостер даже не поднял глаз от своей работы, и ей пришлось подавить в себе порыв выхватить эти дурацкие отчеты у него из-под носа. Сестра Джордана подставила Рикмена, это очевидно, но ни Фостер, ни сам инспектор этим даже не заинтересовались.

– И мы можем связать ее с кражей крови? – спросил Рикмен.

Харт почувствовала легкое разочарование. Рикмен со своим нудным вниманием к мелочам портил все удовольствие от ее успеха в расследовании.

– Ну конечно, она не одна имеет доступ, – неохотно согласилась Наоми. – Но учитывая характер деятельности ее брата…

Фостер бросил ручку на стопку бумаг, которые читал, и перебил Харт:

– Ладно. Это вроде как присутствовать при чужом телефонном разговоре: один говорит, а что другой отвечает – неизвестно. Как насчет того, чтобы заполнить пробелы?

– Джордан – сутенер, – пояснила Харт. – На него работает по меньшей мере полдюжины проституток.

Фостер наморщил лоб, затем его осенило:

– Так это Лекс Джордан! Никто, кроме мамаши, Алексом его не зовет.

  48