Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
30 
Вылезший откуда-то из кустов Стерв, взялся было показывать Мишке баньку, возле которой отловил «смотрящего» Иону, но неожиданно насторожился и предупредил:
— Скачут. От болота… четверо или пятеро.
Мишка прислушался, но тут из леса вылетели пятеро всадников и загрохотали копытами коней по настилу моста. Впереди скакал воевода Корней, за ним боярин Федор и еще трое незнакомых ратников, видимо, люди Федора.
* * *
Во дворе острога висела настороженная тишина. Алексей, по-прежнему скрючившись, лежал на том же месте, где упал, над ним склонились Матвей и один из федоровских ратников, раненые женщины испуганной кучкой жались возле войлоков, на которых лежали и сидели раненые отроки, там же сидел и наставник Глеб, одной рукой держась за скулу — было похоже, что опять поплохело. Роська, сидя на крыше сарая, объяснял что-то боярину Федору, указывая в ту сторону, куда уехал дозор, на появившихся в воротах отроков никто, казалось, не обратил внимания.
Корней, свесившись с седла над лежащим Алексеем, слушал какие-то объяснения Матвея и ратника из людей боярина Федора, потом кивнул, распрямился и, увидев Мишку тронул коня ему навстречу.
— Господин сотник!.. — начал было доклад Мишка, но больше двух этих слов произнести так и не успел.
— Ты почему приказа ослушался?!
Чего-чего, а такого Мишка никак не ожидал и озадаченно умолк.
— Ты почему приказа ослушался?! — снова повторил, уже громче, Корней, и только сейчас Мишка понял, что дед не просто зол, а пребывает в ярости.
Глеб, было, начал что-то невнятно бормотать, но сотник досадливо отмахнулся и снова рявкнул:
— Почему приказ не выполнил? Я тебя спрашиваю, старшина!
Это «старшина» сказало Мишке очень многое. Уж лучше бы дед ругался и обзывал обидными словами, но официальное обращение в сочетании с налившимся кровью шрамом на лице, при окаменевшем лице, свидетельствовало о том, что речь идет вовсе не о пустяках.
— Какого приказа? Я ничего…
— Какого? — Конь под Корнеем дернулся и беспокойно перебрал ногами. — Какого? Я приказал без меня в острог не соваться! Для тебя, что — сотник не указ?!!
— Я… — Мишка оглянулся в сторону лежащего Алексея. — Я не знал…
— Ты? Не знал? — Корней слегка повернул голову и рявкнул через плечо: — Урядник Демьян!
— Здесь, господин сотник!
— Старшина Михаил не ведает, что творит! — все так же через плечо заорал сотник. — Велю тебе принять Младшую стражу под свою руку!
— Не могу, господин сотник!
— Что-о-о? — Корней развернулся в седле и глянул, наконец, на Демьяна впрямую. — Что ты сказал?
— Не могу, господин сотник! — повторил Демка, с обычной своей сумрачностью, глядя на деда чуть исподлобья. — Невместно мне под братом старшинства искать!
Вместо крика, ругани или еще какого-либо проявления недовольства, дед просто отвернулся от Демьяна, и Мишке вспомнилось, как весной, после нападения на стан ратнинцев «людей в белом», Корней точно так же отвернулся от Акима, который не то чтобы отказался, а только намекнул, что не очень-то и стремился стать десятником — чего-чего, а равнодушия Корней не терпел. Правда Демка продемонстрировал отнюдь не равнодушие, он откровенно нарывался на скандал, но дед проигнорировал и это.
Покрутив головой Корней вопросил, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Кузьма где?
— В крепости остался. — Ответил Мишка.
— Так… Павел? — Корней опять огляделся. — Павел где?
— Так раненый же он! — отозвался неизвестно откуда вылезший Варлам, без шлема, с распухшей щекой и четко отпечатавшимся на челюсти следом от подбородочного ремня. — На хуторе оставили! — Варлам уставился на Корнея по-собачьи преданным и каким-то ждущим взглядом. — Я вместо него на десяток поставлен, господин сотник…
«Дурак, неужели надеется, что его старшиной назначат? А лорду Корнею, похоже, вожжа под хвост попала, и неудивительно — один отказался, второй отсутствует, третий ранен. Но третье место Первака в списке кандидатов… симптомчик, однако. Ночная кукушка, туды б ее!»
Корней, не обращая внимания на Варлама, только что не виляющего хвостом (за отсутствием оного), опять огляделся и ткнув указательным пальцем в Дмитрия, приказал:
— Дмитрий, принять Младшую стражу!
— Слушаюсь, господин сотник! — Вот тут все было четко: приказ есть приказ, и никаких сомнений или отговорок. — Кому сдать десяток?
30 
