ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  82  

— Я желаю выяснить, действительно ли Либакк припрятал у себя деньги от контрабанды алкоголя. Вы не проверили, не делал ли он какие-то непривычно дорогие покупки начиная с семьдесят третьего года?

— У нас нет оснований. Я уже говорил вам, Веум, день или два назад, Клаус Либакк не проходил у нас ни по одному делу.

— Но вы согласны, что наличие этих денег могло быть мотивом для преступления?

— Если деньги действительно существовали — то да. Но мы об этом не знаем, а никаких следов взлома не обнаружено.

— А в здешних местах обычно запирают дверь на ночь?

— Теперь да. Потому что в течение последнего года тут произошло несколько ограблений. Даже обвиняемый указал на то, что дверь на ночь всегда запиралась.

— Обвиняемый?

— Ну теперь он официально обвиняемый.

Я покосился на Фрюденберга.

— А вы? Тоже спрячетесь за принятым решением? Вы довольны проведенным расследованием?

— «Довольны» — мы в Крипос такими словами разбрасываться не привыкли, Веум. Это эмоции, а мы собираем факты и улики, они поступают к нашим юристам, чтобы те могли оформить обвинительное заключение. И я должен подтвердить, что в настоящий момент все факты указывают на одного человека.

— Веум, — непривычно мягко произнес Стандаль, — мы глубоко уважаем энтузиазм, который вы проявили в отношении этого дела. Мы знаем о вашем славном прошлом на ниве охраны детства и помним, что Ян Эгиль был одним из ваших подопечных. Но… — тут он взял большую серо-зеленую папку, которая все это время лежала посреди его рабочего стола, — я обсудил все это с моим коллегой, и, несмотря на то что вас это конкретно не касается, мы все же решили показать вам…

Он раскрыл папку и достал оттуда пачку больших фотографий. Потом он отложил пару из них в сторону, а еще четыре — разложил рядком на столе передо мной.

— Это снимки с места преступления, Веум. Наверное, мне стоит вас предупредить: это не для слабонервных.

Я медленно придвинул ближайший ко мне стул, сел и наклонился над столом.

При жизни я никогда их не видел, но трудно было не догадаться. На большом снимке общего плана я увидел их обоих: Клауса Либакка, лежавшего в кровати на залитых кровью простынях, с отвисшей челюстью и застывшим взглядом; и Кари, его жену, в неестественной позе застывшую спиной к камере — лицо повернуто в сторону, тело странно выгнуто, зияющая рана на затылке и огромное темное пятно крови на ночной рубашке.

На следующей фотографии — Клаус крупным планом. Выстрел или выстрелы разворотили грудь, мертвые остекленевшие глаза на каменном лице будто что-то рассматривают на потолке.

Остальные два снимка — последние фотографии Кари Либакк. Женщина она была крупная, в волосах заметна седина. Ее лицо, напротив, отображало живые человеческие чувства — бесконечную тоску и отчаяние, но это была посмертная маска, застывшая на фотобумаге на вечные времена. Выстрелами ее отбросило к окну, где она сползла на пол у кровати. Верхняя половина тела откинулась назад, ночная сорочка собралась на животе в гармошку, так что из-за края кровати виднелись ее широкие белые бедра.

Это были снимки с бойни, а не из спальни. Я ощутил, как во мне поднимается смешанное чувство ярости и страха: ярости против того или тех, кто совершил это жестокое убийство, и страх — оттого что преступник был до сих пор неизвестен, а между тем я за эти последние дни наверняка с ним разговаривал.

— У нас есть четкая версия того, что произошло, — сказал Фрюденберг с интонациями футбольного комментатора. — Первый выстрел пришелся Клаусу Либакку в грудь. Он скончался на месте. Его жена проснулась и в панике попыталась бежать через окно. Там ее настигли два выстрела — оба смертельные, но она умерла не сразу. После этого последовал еще один выстрел в грудь уже мертвому Либакку, после чего убийца заметил, что Кари Либакк еще жива, и сделал так называемый контрольный выстрел в затылок.

— Мой Бог! — не выдержал я.

— Что еще можно тут сказать! Преступник в тот момент был от Бога очень далеко, — сухо добавил Фрюденберг.

Я взглянул на Стандаля.

— Зачем вы мне это показали?

— Чтобы вам стало понятно, Веум, насколько серьезное совершено преступление. Чтобы вы поняли: на карту поставлено наше доброе имя — мы просто обязаны его раскрыть. И я точно знаю, что мы на правильном пути. Я на сто процентов уверен, что у нас за решеткой — преступник.

  82