44 
— Не я устанавливаю правила, которые помогают продавать газеты, Триш. Я всего лишь репортер криминальной хроники.
— Но пишешь только о тех преступлениях, которые касаются богатых и знаменитых или щекочут нервы вашим читателям.
Хэл пожал плечами, взгляд его стал менее чарующим, но более заинтересованным.
— А для британцев нет ничего более щекочущего нервы, чем похищение или соблазнение ребенка, да? — продолжала Триш, чувствуя, как растет ее неприязнь к нему.
— Это цитата из твоей еще не существующей книги? — насмешливо спросил он.
— Да, я пишу и о причинах, по которым людей так возбуждают преступления в отношении детей, — ровно ответила она, — и преступления, совершаемые детьми. Странное противоречие заключено в том, что люди испытывают одинаковое удовольствие, читая и о том, и о другом.
— Хэл! — Мужчина, обвешанный камерами, окликнул журналиста с другого конца игровой площадки. Тот помахал в ответ и, крикнув, что сейчас подойдет, снова повернулся к Триш.
— Мне кажется, ты не так интерпретируешь это возбуждение. Оно не сексуальное, а…
— А я этого и не говорила. Я сказала, что оно щекочет нервы. Заставляет людей трепетать. Возможно, от ужаса, но удовольствие здесь тоже присутствует. Признай же это.
— Все-таки мне кажется, что ты ошибаешься. Послушай, Триш, если ты что-нибудь услышишь, не могла бы ты…
— Нет, Хэл. Извини, но я ничего тебе не скажу.
— Интерес, который разбудит пресса, возможно, и вернет ее… если она все еще жива.
— Я в этом сомневаюсь. Пресса еще ни разу не спасла похищенного ребенка, не так ли?
— За последние несколько месяцев ты стала циничной, Триш. На это стоит посмотреть. Такой поворот! Рад был встретиться.
— Я тоже, — автоматически отозвалась она, наблюдая, как Хэл размашистой походкой направляется на другой край площадки, чтобы забрать своего фотографа. Триш спросила себя, что же такое нашла в нем Эмма, а затем оборвала себя. В нерабочее время Хэл, вероятно, был столь же чуток, сколь, несомненно, умен, и в лучшие времена ценил Эмму по заслугам. А это уже немало.
— Какие они противные, правда? — раздался невдалеке голос.
Триш быстро повернулась влево и увидела приятную молодую женщину, которая приближалась к ней с алым мячом в одной руке и трехколесным велосипедом в другой. Заметив, что та хмурится, Триш вежливо улыбнулась.
— Противные, — согласилась она, когда женщина подошла совсем близко. — Вас он тоже расспрашивал?
— Да, про мою подругу. А что он хотел от вас?
— Все, что я знаю про ребенка, которого похитили здесь в субботу, — ответила Триш, догадываясь, что означенной подругой была Ники. — Я знаю его, а он знает, что я близка к этой семье, поэтому, видимо, и решил на меня надавить. А вы подруга Ники Бэгшот?
— Да. Бедная Ники! — воскликнула молодая женщина. — Она сказала, что всю вину за то, что случилось с Шарлоттой, валят на нее. Но это неправильно, понимаете? Она не виновата.
— Откуда вы знаете? Вы были здесь в субботу?
— Нет, — упрямо сказала она. — По субботам я работаю полдня, но я знаю, что она не имеет к этому никакого отношения. Она хорошая няня, ответственная и любит Шарлотту. А с ней, между прочим, бывает трудно.
— Я знаю. И знаю, что она обожает Ники. Она сама мне сказала. Кстати, меня зовут Триш Макгуайр. — Она протянула руку.
— Сьюзан Джекс, — представилась молодая женщина и поставила велосипедик, чтобы пожать руку. — Ники моя хорошая подруга, и мне не нравится то, что о ней говорят. Няню обвинить слишком легко, и мы никак не защищены, ни одна из нас. Сначала здесь была полиция, потом все эти журналисты. Мы думали, что вы одна из них, пока не поняли, что вы спорите с тем мужчиной.
— Нет, — все еще улыбаясь, подтвердила Триш, — я не журналистка. Я юрист. Но я действительно пришла сюда посмотреть, чтобы понять, как это могло случиться.
— Вы считаете, что виновата Ники?
— Нет. Из того, что я слышала, я сделала вывод, что ей просто не повезло. Должно быть, она просто не уследила за Шарлоттой, но я считаю происшедшее ужасным совпадением. Думаю, что за это она ответственности не несет.
— Здорово, — энергично произнесла Сьюзан. — Это просто здорово. Тогда, может, хотите познакомиться с другими?
— С другими? — переспросила Триш, посмотрев в направлении вытянутой руки Сьюзан. Она увидела группу молодых женщин, сидевших на скамейках вокруг большой песочницы в самом дальнем от горки углу площадки. — Да, с удовольствием.
44 
