32 
—Вы еще не ели? — спросил он.
—Я… нет. — Она покачала головой.
—И я тоже. Как вы отнесетесь к яичнице?
—Вы… собираетесь делать яичницу? А как же работа, которой вы так поглощены? — Она бросила взгляд на письменный стол.
Люк поморщился.
—Мне не удалось существенно продвинуться вперед.
Однако его взгляд с некоторым сожалением вернулся к письменному столу.
—Знаете что, — сказала Аврора, — почему бы мне не приготовить яичницу, пока вы подумаете еще раз о своей нерешенной проблеме?
Люк снова повернулся к ней, взял ее за подбородок и осторожно поцеловал.
—Вы — прелесть, — с нежностью произнес он.
Скрывшись в кухне, Аврора долго стояла, прижав ладони к пылающим щекам. Она чувствовала себя ошеломленной, потому что снова подпала под обаяние Люка Кирвана…
—Я работаю над приветственной речью, — рассказывал Люк, когда они перекусывали в кабинете, сидя рядом на диване и поставив подносы на колени. — Меня попросили выступить на открытии международной конференции по астрофизике, которая состоится через две недели в Голд-Кост. Я пытаюсь… совместить старое и новое. Проследить линию от Птолемея, Коперника, Галилея, Галлея, Ньютона и до наших дней.
—А я немного знакома с вашей темой, — заметила Аврора. — Только что я закончила читать «Дочь Галилея». А чуть раньше мне попалась книга Давы Собелл, которая называется «Долгота». И, как дочь моряка, я считаю, что книга просто замечательная.
Он сначала удивился, потом задумался.
—«Дочь Галилея»…
—Вам пришла в голову какая-то мысль? — спросила она.
—Безусловно… и не только потому, что упоминаемая вами книга написана с юмором… но я подумал, что моя речь — устное обращение, а не изложение на бумаге. Значит, она должна быть произнесена с долей юмора…
—Насчет Птолемея не знаю. Коперник был монахом, а вот у Исаака Ньютона и Эдмунда Галлея, возможно, были жены, и вы могли бы пошутить по поводу них, — решилась посоветовать Аврора. — Во времена Галилея ученые обычно не женились. Вот почему их дочери становились монахинями — они были незаконнорожденными, а поэтому им не оставалась ничего другого. — Она замолчала и бросила на него озорной взгляд. — Вы не придерживаетесь таких же взглядов, как те ученые, господин профессор?
—Ни в коем случае, — возразил Люк и пожал плечами. — Никогда не думал о себе в таком ключе.
—Тогда почему расстались с Леони? — услышала Аврора собственный голос. И тут же добавила, сморщив носик: —Простите. Сорвалось с языка. Тем не менее вопрос актуальный, как мне кажется. А из достоверных источников мне известно, что она несравненна, Леони Мердок.
—Что за источники, можете не говорить мне — Нейл и Мэнди Пирсон.
Аврора кисло согласилась:
—Угу. Больше того, Нейл не мог бы удивиться больше, услышав о том, что мы с вами встречаемся, чем если бы я сказала ему, что… хан Батый проявляет ко мне интерес.
—Мне кажется, последний несколько староват для вас, Аврора.
Она сделала вид, что не заметила иронию, и махнула рукой.
—Нейл, по-моему, считает, что мы принадлежим к разным кругам. К тому же он, как я припоминаю теперь, выразил мнение, будто вы… — Аврора замолчала.
—Пожалуйста, не щадите мои чувства.
—Не ваши чувства меня беспокоят, — возразила она. — Я просто, как мне кажется, не вправе цитировать то, что говорил мне Нейл по секрету.
—Тогда я спрошу его самого. Вы все равно уже почти проболтались.
—Люк! — Аврора вскочила, поставив поднос на кофейный столик. — Не смейте!
—Вы не можете остановить меня, Аврора. Пожалуй, я позвоню ему прямо сейчас.
Она испуганно проговорила:
—Нейл думает, что, поскольку женщины постоянно бегают за вами, концепция единобрачия, вероятно, чужда вам. Люк… — она села, — если вы когда-нибудь скажете ему, что я передала вам его слова, или позволите его откровенности со мной отразиться на вашей дружбе, я никогда вам этого не прощу! Он просто рассуждал, потому что, — она беспомощно взмахнула рукой, — никто не может понять, почему вы и Леони расстались. Я и сама теряюсь в догадках. Но в «Белтриз» вы заставили меня на время забыть об этом.
—Рад, что поездка в Белтриз оказалась достойной упоминания.
Аврора слегка покраснела, когда он целомудренно поцеловал ее в лоб. Она откинулась на его руку, лежавшую на подлокотнике дивана.
—Может быть, вы и не сущий дьявол, каковым я вас считала из-за своих дневников и вашего заявления в полицию, но я все еще многого не знаю.
32 
