ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  18  

4

Среда, 24 июля 2002 года


На фотографии в паспорте Мартин Крагмэн был снят без бороды и выглядел на свой возраст — пятьдесят семь лет. Теперь, с бородой, седой и нестриженой, он казался почти стариком. К Маделайн Крагмэн жизнь отнеслась благосклонней: в тридцать восемь лет она выглядела так же, как на фотографии, сделанной в тридцать один. По виду он годился ей в отцы, и немало мужчин предпочли бы именно такой вариант их отношений.

Марти Крагмэн был высоким и поджарым, чтобы не сказать тощим. Крупный нос с узкой, как лезвие, переносицей. Близко и глубоко посаженные глаза смотрели из-под косматых бровей, которые жена уже не пыталась приводить в порядок. Он был похож на человека, страдающего бессонницей. Пил густой эспрессо из хромированной кофеварки, чашку за чашкой. Одевался Марти неофициально. Рубашка из марлевки в синюю полосу выпущена поверх потертых синих джинсов. На ногах — уличные сандалии. Марти сидел, закинув ногу на ногу, и держался руками за голень, как будто тянул на себя весло. Он превосходно говорил по-испански с легким мексиканским акцентом.

— Молодость провел в Калифорнии, — отвечал он на вопрос Фалькона. — Беркли, инженерное дело; затем несколько лет жил в Нью-Мехико — занимался живописью в Таосе, ездил в Центральную и Северную Америку. Тогда выучил испанский, но он далек от классического.

— В конце шестидесятых? — спросил Фалькон.

— И в семидесятых. Я был хиппи, пока не открыл для себя архитектуру.

— Вы знали сеньора Вегу до того, как приехали сюда?

— Нет. Мы познакомились через агента по недвижимости, который снимал для нас дом.

— У вас была работа?

— В то время нет. Все получилось легко и быстро. Нам повезло познакомиться с Рафаэлем в первые недели. Мы поговорили, он слышал о некоторых моих проектах в Нью-Йорке и предложил на него поработать.

— Марти очень повезло, — сказала Маделайн, как будто в противном случае она бы упорхнула из клетки.

— То есть сюда вы приехали, ничего заранее не планируя?

Маделайн сменила белые льняные брюки на широкую юбку до колен, которая раскинулась по креслу из кремовой кожи. Она то и дело закидывала ногу на ногу, затем меняла их местами, и Фалькон, сидевший как раз напротив, каждый раз смотрел на ее ноги и злился на себя. При каждом движении грудь Маделайн колыхалась под синей шелковой майкой. Голубые жилки пульсировали под белой кожей, словно бы посылая в каждый уголок комнаты гормональные импульсы. Марти всего этого не замечал. Он не смотрел на жену и не реагировал на ее слова. Когда она говорила, взгляд Марти оставался прикован к Фалькону. Тот не знал, куда девать глаза, поскольку вся комната превратилась в зону повышенного сексуального давления. В сплошную эрогенную зону, черт бы побрал все на свете!

— Моя мама умерла и оставила мне деньги, — рассказывала Мэдди. — Мы подумали, что отдохнем и немного поживем в Европе… навестим места, где проводили медовый месяц: Париж, Флоренцию, Прагу. Но мы поехали в Прованс, а потом Марти приспичило увидеть Барселону… посмотреть, наконец, кто такой этот Гауди. Дальше — больше. Мы оказались здесь. Севилья проникает тебе в кровь. Вы родились в Севилье, старший инспектор?

— Не совсем, — сказал он. — Когда все это случилось?

— В марте прошлого года.

— Вы отдыхали от чего-то конкретного?

— Всего лишь от скуки, — ответил Марти.

— Сеньора Крагмэн, смерть вашей матери… была внезапной?

— У нее обнаружили рак, она умерла через десять недель.

— Сочувствую, — сказал Фалькон. — А почему вам наскучило в Америке, сеньор Крагмэн?

— Если хотите, можете звать нас Мэдди и Марти, — вмешалась Маделайн. — Мы предпочитаем свободный стиль.

Ее идеально белые зубы мелькнули в улыбке за огненно-красными губами и тут же скрылись.

Мэдди обхватила пальцами кожаные подлокотники кресла и снова скрестила ноги.

— Мне наскучила работа, — сказал Марти. — Работа, которой я занимался.

— Вовсе нет, — сказала она, их взгляды впервые встретились.

— Она права, — сказал Марти, медленно поворачиваясь к Фалькону. — Зачем бы я стал работать здесь, если работа так уж надоела? Мне наскучила жизнь в Америке. Я просто не думал, что вам интересно. Эта деталь не поможет узнать, что случилось с Вегой.

— Мне все интересно, — отозвался Фалькон. — У большинства убийств есть мотив…

  18