27 
Изуродованный шрамом шофер Малко, проехав десять минут, обернулся и, широко улыбаясь, сказал:
— Бвана. Моя говорить хорошо французский и английский.
— Ах, вот как!
— Бвана, твоя интересуется хорошими бриллиантами?
Малко не мог удержаться от того, чтобы не подпрыгнуть. Можно подумать, что он открыл ювелирный магазин, который все знают. Час от часу не легче.
— Нет, а что?
Негр хитро улыбнулся.
— Бвана, моя знать точно.
— Ты ошибаешься.
Огорченный, тот покачал головой.
— Верное дело, бвана. Моя но говорить шпикам. Очень хорошие камни. Если ты хочешь, я отвезу тебя в место, которое я знаю.
От этого за километр несло ловушкой. Вот и еще одному парню заплатил его друг грек...
— Я не покупаю бриллиантов, — твердо сказал Малко.
Вдруг шофер ни с того ни с сего слегка икнул и поднес руку ко рту. Затем остановил машину и повернулся к Малко с протянутой рукой. В его ладони что-то блестело.
— Смотри, бвана, хорошие камушки, всего пятьдесят тысяч франков.
Малко не мог удержаться, чтобы не взять бриллианты в свою руку. Их было три, вышедших из жильной породы. Он протянул их негру.
— Спасибо, но это меня не интересует. Я тебе сказал, что не покупаю бриллианты.
Шофер забрал камни и вставил их обратно в своп десны.
— Подумай, бвана. Завтра я буду у гостиницы. Он вновь тронулся с места. Малко спрашивал себя, не обязан ли он был купить камни, чтобы оставаться в роли своего персонажа.
Они уже подъехали к «Круа-дю-Сюд», а он так еще и не решил для себя этот вопрос. Малко оставил шоферу щедрые чаевые и хлопнул дверцей. Едва он вошел в ресторан, как два шпика остановили свою машину около такси и высадились со злорадной ухмылкой. Благодаря внутреннему освещению малолитражки, они видели всю сцену. Один из них открыл ее дверцу и сказал на суахили:
— Привет.
Глава 7
— Сегодня шефа нет. У него большие разборки с женой. Он не придет.
— Кто его замещает?
Огорченный, негр покачал головой:
— Никто не может подписать. Шефа нет.
Малко сделал себе глубокое внушение, чтобы не оттаскать негра за курчавые волосы. Диалог глухих длился уже три четверти часа.
В девять часов он явился в Президентский дворец.
Никого.
Он прошел через ворота, поднялся по аллее. Опять никого. Здание, где были сконцентрированы различные административные службы, находилось перед ним, с виду опустевшее. Но после того, как Малко толкнул дверь, над которой висело огромное изображение барабана цвета какао — эмблема Бурунди, — он лицом к лицу столкнулся с бурундийским десантником, сидевшим на канапе. Его руки шарили в бубу какой-то толстухи, визжавшей у него на коленях.
Увидев Малко, негр вскочил на ноги, и его добыча свалилась на землю. Через секунду ствол автомата уперся в живот Малко с потоком ругани на суахили — языке, который он почти не знал.
Недоразумение было улажено благодаря пятисотфранковому банкноту. К счастью, десантник-часовой говорил по-французски. Удостоверившись, что Малко пришел не для того, чтобы свергнуть молодую Республику, он вызвался стать его проводником в лабиринте бурундийской администрации.
И чтобы продемонстрировать свою готовность, он отправил девицу крепким шлепком по заду, который издал металлический звук. Видя удивленный взгляд Малко, негр, широко улыбнувшись, приподнял бубу.
Зад девицы был обвешан крышками от бутылок пепси-колы, прикрепленными к ее трусикам; от этого зад колыхался более возбуждающе, когда она шла.
Увы, усилия часового оказались напрасными. В среднем важные чиновники присутствовали в канцелярии не более двух часов в неделю. Невозможно найти ответственного за выдачу пропусков на выезд.
Очевидно, если бы Малко обратился к Никоро, начальник полиции счел бы за счастье выдать ему такой пропуск... Но Малко не знал об этом...
Он уже собрался уходить, когда дверь комнаты открылась, и на ее пороге появился какой-то негр-гигант с совсем маленькой головой и бесчисленными нашивками на обезьяноподобных плечах. Даже не взглянув на Малко, он пересек комнату и закрылся в застекленном кабинете. Малко спросил с некоторым вдохновением:
— А это кто такой?
— Начальник жандармерии, генерал Уру, — испуганно сказал негр.
— Он может подписать пропуск?
— Не знаю, бвана...
Пятисотфранковый банкнот уже лежал на столе. Молодой негр послушно поднялся и исчез в кабинете.
27 
