47 
Паренек посмотрел ему в глаза, и Малко показалось, что этот взгляд имеет какое-то особое значение. Но не мог же он сказать:
«Это я назначил тебе встречу»... Хорошо еще, что Малко немного владел испанским...
— Ты часто сюда приходишь?
— Нет, сеньор. Меня прогоняют. Но сегодня я мало заработал и все-таки решил попытать счастья здесь. У меня жена и маленький сынишка, сеньор.
Малко изумленно посмотрел на него:
— Сколько же тебе лет?
— Семнадцать, сеньор. Я женат уже год.
Паренек снова набросился на туфли. Малко склонился к Кристине:
— Сколько ему дать?
— Десять песо — и он будет на седьмом небе от счастья.
Малко достал бумажку, сложил ее вчетверо и сунул парню в карман рубашки.
— Если придешь завтра утром, сможешь почистить мои остальные туфли.
Эудженио горячо поблагодарил и собрал свои принадлежности в ящик. Малко надеялся, что он его понял.
— Я обязательно приду завтра, сеньор, — сказал Эудженио. — Вы очень добры. Храни вас Бог!
Эх, слышал бы его Фелипе, подумал Малко.
Как раз в тот момент, когда паренек выходил из бара, на пороге показался Фелипе. Поймав многозначительный взгляд Малко, он мгновенно оценил ситуацию, обвел глазами зал, словно высматривая кого-то, выпустил чистильщика и пошел за ним следом.
Малко облегченно вздохнул, не сомневаясь, что Фелипе проследит, где живет мальчишка, и повернулся к Кристине:
— Не пора ли нам поужинать?
Она улыбнулась:
— Ужин ждет нас.
— Где?
— У меня.
Малко постарался скрыть удивление.
— Боитесь, сеньор Малко?
Он усмехнулся:
— Признаться, не хочется быть разрезанным на куски вашими друзьями только потому, что их коробит от моей слишком светлой кожи.
— Вам нечего опасаться. Сегодня вечером мы будем одни. К тому же, пока вы со мной, с вашей головы не упадет ни один волос.
— Но чем я обязан столь почетному приглашению?
Она странно посмотрела на него:
— Можете считать его последней чаркой перед казнью, сеньор Малко.
Она встала, собираясь уходить. Фелипе нище не было видно. Если бы Малко вдруг исчез, никто бы даже не знал, откуда начинать поиски, поскольку он и сам не представлял, куда его повезет Кристина. Оставалось только надеяться, что это не ловушка. Расплатившись, Малко догнал прекрасную индианку на стоянке автомобилей. Она уже сидела за рулем белого «линкольна» с откидным верхом.
Малко сел рядом с ней. Автомобиль плавно тронулся с места и покатил прочь от центра города. Малко откинулся на спинку сиденья, подставляя лицо свежему вечернему ветерку. Берег сиял разноцветными огнями. Прекрасная женщина, шикарная машина, буйная зелень тропиков, Акапулько... И лишь упиравшийся в бок угловатый пистолет напоминал ему о том, что приехал он не в отпуск.
... Эудженио Кастильянос торопился домой по бульвару Аримана, повесив на плечо свой тяжелый ящик. Он сообразил, что иностранный сеньор не хотел говорить в присутствии сидящей рядом женщины. Он вернется завтра. Путь был неблизкий, но полученные сто песо приятно согревали ему карман.
В сотне метров позади него, в тени домов, продвигался Фелипе. Он оставил машину у отеля, чтобы не привлекать внимания чистильщика, и теперь проклинал себя за это, поскольку терпеть не мог ходить пешком.
Позади Фелипе неслышно пробирался еще один силуэт. Это был человек в темной одежде, который еще днем занял наблюдательную позицию напротив входа в отель «Хилтон». Его мягкие плетеные туфли не производили никакого шума. В кармане у него лежала бритва, представлявшая в его руках большую опасность, чем револьвер. Его звали Оливеро Майо.
Глава 10
Минут десять машина катила по темной пустынной дороге, рядом с которой не было видно ни одного жилища. За спиной маячили далекие огни Акапулько. Кристина ехала быстро, уверенно объезжая ухабы. Постепенно дорога стала подниматься на холмы, окружавшие гавань. Впервые в жизни Малко пожалел, что принял приглашение красивой женщины. Ловушка была превосходной. Если Кристина настроена враждебно — его труп, обглоданный муравьями или грифами, найдут лишь через несколько недель.
— О чем вы думаете? — спросила индианка.
— О вас.
Он незаметно перетянул пистолет на живот.
— Вы, наверное, считаете, что с моей стороны слишком смело приглашать к себе в дом малознакомого мужчину, — продолжала Кристина. — Ага, вот мы и приехали.
47 
