Последние отзывы

  38  

– А она действительно плутует?

Джим пожал плечами.

– А черт ее знает! Я слежу за ее руками. И ни разу ничего не заметил. Но ей феноменально везет. Но ведь это не может длиться без конца. Вспомните сегодняшний вечер. Вы могли бы целовать ее сейчас. Фортуна повернулась к ней боком. Завтра, если немножко повезет, придет моя очередь.

– Желаю вам успеха, – сказал Малко.

Американец задумчиво вертел в руках свой стакан. Неожиданно он спросил:

– Что вы делаете во Вьентьяне? Я вас здесь никогда не видел...

– Я прибыл сюда совсем недавно.

– Каким бизнесом вы занимаетесь?

Малко сделал неопределенный жест.

– Так, кое-какие дела.

Глаза Джима блеснули.

– И какие же это дела?

Малко повернул голову и бросил коротко и ясно:

– Я ищу кого-нибудь, кто согласился бы получить кучу денег ценой некоторого риска.

С минуту они помолчали под звуки старого танго. Затем Джим нагнулся к Малко.

– Если в мне сказал это кто-то другой, я бы тут же оборвал разговор. Но когда имеешь дело с парнем, способным отказаться переспать с Синтией, это особая статья. Так о чем речь?

– Нужно слетать в Бирму за небольшой партией рубинов, – сказал Малко, – и доставить их сюда. Получение на заброшенном участке в джунглях. Нужен самолет и опытный пилот.

– У меня есть самолет. Мне ничего не стоит долететь до верховьев Меконга вверх колесами, – сказал Джим. – К тому же я не прочь поработать с вами...

– Сколько вы зарабатываете в «Эр-Америке»?

– Две тысячи четыреста долларов в месяц за восемьдесят летных часов, а также премии, если приходится летать в места с нездоровым климатом. Контракт на один год с правом продления. Но здесь такая тоска, единственная радость – промотать заработанное. Большинство наших пилотов вырабатывают норму за пятнадцать дней и исчезают из страны. На родине у меня никого, поэтому я остаюсь здесь.

– Вам хватает этих двух тысяч четырехсот долларов, чтобы играть в покер с Синтией?

Даф уклончиво отмахнулся.

– У меня есть и другие источники дохода.

Подозвав официанта, он заказал еще по порции виски. Глаза его заблестели, как у настоящего пьяницы. Когда скотч был принесен, он разом проглотил его и рыгнул.

– Ваши другие источники не связаны с опиумом? – спросил Малко.

Джим улыбнулся, ничего не ответив.

В эту минуту у входа послышался шум, и несколько официантов завертелись вокруг сказочно безобразного толстенького азиата с бритым черепом в форме сахарной головы, с ушами, напоминающими уши старого слона, и плоским носом боксера. Это чудовище сопровождала молодая курносая евроазиатка, растрепанная и грязная.

Когда она проходила мимо Малко, застывшего от неожиданности, он обратил внимание на ее длинные темно-красные ногти, пышную грудь, полуприкрытую сари, которое целомудренно закрывало ее ноги до самых лодыжек.

Гость двигался мелкими шажками, опустив глаза.

– Это Ло-Шин, самый богатый человек Вьентьяна, – шепнул Джим Даф.

– Вы его знаете?

Джим покачал головой.

– Лично мы не знакомы. Он никогда не вступает в контакт с иностранцами. И сюда приходит очень редко. Но недавно он связался с этой девицей и, видимо, не прочь доставить ей удовольствие...

Обстановка во «Вьенг-Ратри» незаметно изменилась. Словно появление всемогущего китайца отразилось даже на составе воздуха. Девушки, сидевшие за стойкой, повернулись лицом к залу. А три из них отделились от подруг и уселись за стол Ло-Шина.

– Его подружка, похоже, не слишком ревнива? – спросил Малко.

– Она притворяется, – объяснил Джим. – Этот китаец всегда на виду. И его любовница отлично понимает, что ей нечего бояться этих девок. Они не достойны могущественного Ло-Шина.

И действительно, тот не удостаивал их и взглядом... Джим фыркнул.

– Я привез из Хуайсая несколько бутылок «Моэт-и-Шандон», – сказал он, – хваленого французского шампанского. Пойдем разопьем у меня бутылочку. За здоровье Синтии!

На дворе шел дождь, но жара стояла по-прежнему удушающая.

Малко сел в «камаро», и они с бешеной скоростью помчались по проспекту Лан-Ксанг. Американец жил недалеко от комплекса На-Хай-Дио. Он остановил машину перед низеньким домиком, окруженным садом. На белой табличке было написано: «Меконг, дом №36». Стены в доме были покрыты белым лаком, а комнаты обставлены плетеной мебелью. Войдя, американец упал в кресло.

* * *

Джим Даф отбросил в угол вторую пустую бутылку «Моэт-и-Шандон», поцеловав ее в горлышко.

  38