.
Очередная сказка о Золушке 
27 
Сонгу умоляюще смотрел на ирландца.
— Билл, прошу, я не смогу тебя защитить. Ты же знаешь, у него все эти палестинцы.
Билл презрительно смерил его взглядом.
— Однажды в Мозамбике я сам, один, расправился с целым взводом, так что твои палестинцы...
Шека Сонгу, огорченно покачав головой, взглянул на Малко.
— Почему Лабаки так ненавидит твоего друга?
— Он ищет двух типов, — грубо ответил ирландец. — Двух шиитских мудаков, которые могут наделать тебе неприятностей.
Он кратко изложил шефу полиции суть задания, возложенного на Малко. Негр в раздумье вертел карандаш.
— Я слышал об этой истории от Джима Декстера. Я хотел бы вам помочь, но я бессилен. Во-первых, потому, что президент Момо категорически запрещает трогать иранцев, если они не совершают ничего противозаконного в этой стране. Иранцев пригласили сюда президент и Лабаки. Я знаю, что их посол обещал ему на прошлой неделе опять поставить нефть по символической цене... А это обеспечит жизнедеятельность нашей стране еще на восемь месяцев с лишним.
Мои люди из спецслужбы следят за иранцами днем и ночью, но они ничего такого не делают... Они вербуют людей. (Он слегка улыбнулся.) Мне доложили, что они дают по десять леоне тем, кто приходит в Культурный центр на их вечерние лекции но четвергам... за что их нельзя отправить в тюрьму.
— А эти два шиита? — задал вопрос Малко.
— О них я ничего не знаю. Но это правда, что в нашу страну легко въехать и оставаться здесь, если есть местные сообщники. Во всяком случае, эти двое не скрываются в Иранском культурном центре, у меня там есть осведомитель...
Казалось, полицейский говорил искренне. Малко понял, что больше они из него ничего не вытянут. Хорошо уже то, что он относится к ним с симпатией и покровительствует. Билл Ходжес не мог, однако, унять свой гнев. Он положил руку на плечо своего друга.
— Дай мне полсотни ребят, и я за неделю освобожу тебя от ливанцев.
Шека Сонгу грустно улыбнулся.
— Ты хорошо знаешь, что это невозможно... Я все же сейчас займусь расследованием убийства твоей подруги в Лакке. Я пришлю к тебе кого-нибудь из криминальной службы.
— Все, что нужно, — с горечью ответил ирландец, — это прислать ко мне Карембу.
* * *
Жара немного спала. Так же, как и гнев Билла Ходжеса.
— Я сейчас поеду обратно в Лакку, — объявил ирландец. — По дороге я отвезу вас в «Мамми Йоко». Я должен подумать, что я могу предпринять против этого мерзавца Лабаки. Со мной еще никогда безнаказанно не проходили такие дела...
До самого отеля Билл Ходжес не произнес больше ни единого слова.
В гостинице Малко ожидала записка. Он обнаружил ее в своем ящике и с трудом разобрал несколько слов, нацарапанных рукой Эдди Коннолли. Журналист назначал ему свидание в восемь вечера в баре «Казино Леоне», всего в нескольких метрах от «Мамми Йоко».
Малко поднялся в свой номер и перезарядил «кольт-45». Карим Лабаки не ограничится одной попыткой. Он хочет, чтобы Малко исчез из Сьерра-Леоне. Значит, Малко шел по верному следу. Сейчас начинался бой почти с открытым забралом. Он разворачивался параллельно тому, что происходило на официальном уровне.
* * *
Ливанцы с лоснящимися лицами, сгрудившись вокруг рулетки, словно хищники, не отрывали жадных глаз от шарика из слоновой кости.
При нищенских ставках, принятых в «Казино Леоне», ливанцам, между прочим, разорение не грозило. Чернокожие крупье в длинных одеждах угрюмо следили за перемещением жетонов.
Малко нашел Эдди Коннолли за одним из столов. Увидев Малко, он поднялся и пошел ему навстречу.
— Выйдем, — тихо произнес он, проходя мимо и слегка коснувшись Малко.
Они прошли через просторный бар. Никто, по-видимому, на них не обратил внимания: посетители не отрывали глаз от экрана телевизора над стойкой бара, по которому крутили обычно видеокассету с записью футбольных матчей месячной давности.
Напротив казино, усевшись на капот машины, проститутка с меланхолическим видом высматривала клиентов. Ее зеленое нейлоновое платье было видно издалека, как неоновую рекламу.
Эдди Коннолли сел в старую «тойоту» и покатил в направлении Лумли Бич. Проехав с километр, он остановился у безлюдного пляжа и подошел к Малко, выходившему из своей «505-й».
Вдали сверкали огни «Мамми Йоко» и казино.
— Спасибо, что пришли, — сказал журналист. — Я не хочу приходить в отель, поэтому прислал вам записку.
— "Мамми Йоко" принадлежит Лабаки, вы знаете. Здесь нам будет спокойно...
27 
