Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
120 
– Закончила с фотографиями? – спросил Сент-Джеймс.
Он сидел, не сводя взгляда с камина, в кожаном кресле, с которого не вставал после разговора с Тренэр-роу.
Дебора, скрестив ноги, уселась на диван и поставила тарелку с яблоком и сыром себе на колени. У нее на джинсах красовалось длинное пятно, оставленное каким-то химикатом, и на рубашке тоже были мокрые пятна после работы в темной комнате.
– Не совсем. У меня перерыв.
– Решила напечатать снимки. Я правильно понял?
– Правильно, – как ни в чем не бывало отозвалась Дебора.
– Для выставки?
– Возможно. Почему бы и нет?
– Дебора.
– Что?
Она подняла голову от тарелки, убрала со лба волосы. В руке у нее был сыр.
– Ничего.
– А.
Отломив кусочек сыра, она предложила его вместе с яблоком Персику. Собака проглотила то и другое, помахала хвостом и лаем потребовала еще.
– После твоего отъезда я отучил ее попрошайничать, – сказал Сент-Джеймс. – Мне потребовалось на это два месяца.
В ответ Дебора дала Персику еще кусочек сыра. Она погладила собаку по голове, почесала ее за шелковистыми ушами и только потом посмотрела невинным взглядом на Сент-Джеймса:
– Почему бы ей не просить, если хочется? В этом нет ничего плохого, разве не так?
Сент-Джеймсу было ясно, что она провоцирует его. Он встал с кресла. Надо было сделать еще несколько звонков, чтобы побольше узнать о Бруке и об онкозиме, проверить, не появилась ли Сидни, не говоря уж о текущей работе, не имевшей отношения к смерти Кэмбри-Брука-Ниффорд, и здесь, в кабинете, и в лаборатории. Но Сент-Джеймс остался в кабинете.
– Не возьмешь чертова кота отсюда? – спросил он и подошел к окну.
Дебора приблизилась к столу, взяла на руки кота и положила его в кресло Сент-Джеймса.
– Еще что-нибудь? – спросила она, когда Аляска принялся энергично тереться о далеко не новую кожу.
Сент-Джеймс смотрел, как кот устраивается в его кресле и как улыбается Дебора.
– Нахалка, – сказал он.
– Капризуля.
Хлопнула дверца автомобиля, и Сент-Джеймс повернулся к окну.
– Томми приехал, – сообщил он, и Дебора отправилась открывать входную дверь.
Сент-Джеймс сразу понял, что у Линли плохие новости. Шел он необычно медленно, тяжело переступая ногами. Дебора перехватила его на улице, и они обменялись парой слов. Она коснулась его руки. Он покачал головой и взял ее за руку.
Отойдя к книжным полкам, Сент-Джеймс вынул наугад книгу и открыл ее: «Жаль, ты не знала, что была единственной мечтой моей души, – читал он. – В моем падении я бы не чувствовал этого так остро, если бы из-за тебя, и твоего отца, и дома, который стал по-настоящему твоим домом, не оживали старые тени…» Черт побери. Сент-Джеймс захлопнул книгу. «История двух городов». Как раз что надо, с усмешкой подумал он.
Он поставил книгу на место и взял другую. «Вдали от безумной толпы». Прекрасно. Отличный набор страданий от Габриэль Оук.
– …потом говорил с мамой, – продолжал начатую фразу Линли, входя вместе с Деборой в кабинет. – Она приняла это неважно.
Сент-Джеймс сразу же протянул Линли виски, и тот с благодарностью взял его, после чего сел на диван. Дебора примостилась рядом на подлокотнике, касаясь кончиками пальцев плеча Линли.
– Похоже, Брук сказал правду, – сообщил Линли. – Питер был в Галл-коттедж после ухода оттуда Джона Пенеллина. Они с Миком поссорились.
Он рассказал все, что узнал от Питера, и о том, что произошло в Сохо, тоже.
– Я предполагал, что Кэмбри дрался там с Питером, – отозвался Сент-Джеймс, когда Линли умолк. – Сидни говорила, что видела там Питера. Описание совпадало, – добавил он, отвечая на незаданный вопрос, мелькнувший в глазах Линли. – Итак, если Питер узнал Кэмбри, то и Джастин Брук мог его узнать.
– Брук? – переспросил Линли. – Как? Да, помню, он был вместе с Сидни. Ну и что?
– Томми, они были знакомы. Брук работал в «Айлингтоне», – сказал Сент-Джеймс и познакомил друга со всем, что узнал во время визита в «Айлингтон-Лондон ».
– Какова роль Родерика Тренэр-роу?
– Он – главный двигатель истории. Это он сообщил Мику Кэмбри ключевую информацию. И Кэмбри использовал ее, чтобы начать расследование. Все пошло от Тренэр-роу. Он сказал Мику об онкозиме.
– А потом Мик умер. В тот вечер Тренэр-роу присутствовал на представлении.
– Томми, у него нет мотива. А вот у Джастина Брука был.
Сент-Джеймс объяснил. Его версия, продуманная им, пока он оставался один в кабинете, была очень проста. Кокаин в обмен на информацию неизвестного источника, которая должна лечь в основу статьи об опасном лекарстве. Мик Кэмбри и Джастин Брук. Что-то у них не сложилось и закончилось трагически в ту самую пятницу, когда Брук отправился вместе с Питером в Галл-коттедж.
120 
