– Шесть комнат – это непозволительная роскошь для семьи, которая состоит из двух человек и одной служанки, – сказала я.
– Однако подумай о том, какое это произведет впечатление на моих друзей и моих конкурентов, – парировал Альберт. – Главное, Бель, – это создать видимость! Сразу будет ясно, что в этом доме живет преуспевающий человек.
Люди будут толпиться у моих дверей, предлагая мне выгодные сделки. У меня больше не было сил спорить с ним. Кроме того, как показала жизнь, в его теории, правоту которой он всегда упорно отстаивал, было свое рациональное зерно.
Через полгода строительство дома было закончено. В результате получилось солидное строение с большими окнами и массивными кирпичными стенами, которое, казалось, сможет простоять не один век на этих девственных, поросших вереском торфяниках. Наш дом был расположен достаточно далеко от города, и теперь моему мужу, для того чтобы добраться в свою лавку, приходилось ежедневно преодолевать пешком расстояние почти в шесть с половиной километров. Но, будучи оптимистом по натуре, он и из этих своих прогулок извлекал определенную пользу. По дороге он знакомился с людьми, а каждого нового человека он всегда рассматривал как своего потенциального покупателя или поставщика. Из нашей прежней квартиры, располагавшейся над его бакалейной лавкой, он сделал склад, и это позволило ему расширить предприятие. Я теперь стала хозяйкой большого (но почти пустого) дома.
Поначалу мое новое жилище меня совсем не радовало. Все эти темные панели создавали какую-то тяжелую, гнетущую атмосферу. Дом казался мрачным и пустым, а у меня не было ни желания, ни сил заняться его обустройством.
– Найми еще одного слугу, – сказал Альберт, – или даже двух. Теперь мы можем себе это позволить.
И вскоре у нас появились экономка и повар. Вся прислуга добросовестно трудилась, выполняя разнообразную работу по дому. Повар готовил умопомрачительные обеды, а мне по-прежнему ничего не хотелось есть.
– Займись чем-нибудь, Бель, – настаивал Альберт. – Подбери, например, мебель. Ты можешь обставить здесь все по своему вкусу.
– Без детей большой дом всегда будет казаться пустым, – сказала я.
– Так сделай так, чтобы в этом доме появились дети, – ответил он.
– О Альберт, не будь таким жестоким. Где я их тебе найду?
Он нетерпеливо вздохнул:
– Ты, наверное, забыла, что у тебя есть трое младших сестер? Может быть, они согласятся жить вместе с нами в этом прекрасном доме?
Я изумленно посмотрела на него:
– И ты готов взять на себя заботу обо всей моей семье?
Мистер Челфонт кивнул:
– Дражайшая женушка, я уже давным-давно делаю это. Мне будет намного легче и дешевле, если все мы будем жить под одной крышей. Займись этим, дитя мое. Напиши своему отцу, что теперь в нашем доме хватит места для всех.
Не знаю, что в этот момент отразилось на моем лице, но он вдруг засмеялся:
– Дорогая Бель, в этот самый момент я бы даже мог поклясться, что нравлюсь тебе.
– Конечно, сэр, – смущенно пробормотала я.
– Уволь меня от этого твоего «конечно». Я прекрасно знаю, что я не тот человек, за которого тебе хотелось бы выйти замуж. Тебе хотелось иметь молодого, красивого и утонченного мужа. Однако любая женщина может со временем полюбить своего супруга, если он к ней хорошо относится. Я в этом не сомневаюсь! Я пообещал твоему отцу, что стану достойным твоей любви. Я знаю, что мне особенно нечего тебе предложить, но все, что у меня есть, – это твое.
Я отвернулась, чтобы он не увидел моих слез. Я всегда считала своего мужа человеком практичным и расчетливым, однако его безграничная доброта тронула меня до глубины души.
Этот огромный дом впитывал в себя часть его доброты. Хотя я все еще оплакивала потерю своего ребенка, но вскоре мысли об этом отошли на второй план. Мои сестры остались без матери, а отец был уставшим и измученным жизнью человеком. С тех пор как они переселились в наш дом, я посвятила свою жизнь заботам о них. Альберт, похоже, ничего не имел против этого. Он относился к моим сестрам так, как относился бы к своим собственным детям, и они просто обожали его. Он всегда с радостью играл с ними и никогда не делал замечаний, когда на дорогом деревянном полу или красивой мебели замечал следы их грязных ботинок или липких рук. Мой отец всегда любил его и считал человеком честным и простым. Они подолгу и с удовольствием беседовали, обсуждая деловые вопросы.