В этом доме у мальчика была своя комната – что-то наподобие мансарды, в которой стояли только детская кроватка и табурет. Однако какой бы убогой ни была эта комнатка, она все же нравилась ему больше, чем роскошная гостиная, располагавшаяся двумя этажами ниже. Все, что было хорошего в жизни этого несчастного и всеми заброшенного мальчика, было связано с маленькой холодной комнатушкой под самой крышей дома. Вилли укрылся в своем маленьком убежище сразу после отъезда мистера Босаса. Он был удивлен тем, что его до сих пор не наказали, и лелеял смутную надежду на то, что брат все-таки простил его. Была уже половина девятого вечера, но за окном было еще светло. Вилли предусмотрительно захватил с собой книгу и теперь, устроившись возле маленького окошечка, начал читать. Приблизительно год назад он неожиданно пристрастился к чтению. Сначала он читал все подряд, но постепенно у него появились свои пристрастия. В данный момент ему больше всего нравился «Робинзон Крузо». Именно эту книгу он сейчас и читал.
Его мысли унеслись далеко-далеко на необитаемый остров, и тут он услышал шаги на лестнице. Вначале он подумал, что это, наверное, одна из горничных, которые жили на верхнем этаже, поднимается в свою комнату. Но тут же с ужасом понял, что это были тяжелые мужские шаги. Он услышал громкий скрип. Дверь его комнаты резко открылась, и на пороге появилась дородная фигура ростом за метр восемьдесят.
Вилли не помнил такого случая, чтобы брат приходил в его комнату, тем более поздно вечером. Как бы ему не было одиноко и страшно, к нему никто ни разу не приходил, да еще и тайно под покровом темноты. Однако нужно признать, что еще не совсем стемнело, но уже вовсю светила луна. Эта ночь была приятной, тихой и теплой, и только легкие облачка скользили вдоль яркого диска луны. Дверь плотно закрыли, и над тщедушным мальчиком, сидевшим на стуле, нависла гигантская фигура мужчины.
– Наконец-то я добрался до тебя, и сейчас ты получишь сполна, – это были первые слова, которые произнес грубый мужской голос. Вилли, впрочем, и не надеялся, что Эдвард усмирит свой гнев и заговорит мягким и спокойным голосом.
И вот он стоял перед ним – сильный, жестокий и несдержанный. Ребенок понял, что пощады ему не будет.
Мальчик попросил его только об одном-единственном одолжении:
– Подожди до завтра. Не бей меня ночью. Ты сможешь сделать это завтра в конторе.
Но его сводный брат только молча закатал рукав своего пиджака, обнажив толстую и сильную руку. Такая рука не знает устали. Брат принес с собой кнут. Он поднял его вверх и помахал им.
– Остановись, – быстро сказал Вилли. От неожиданности его палач замер на месте.
Почему я должен остановиться? Не стоит хныкать и умолять о пощаде – ты все рано получишь по заслугам. Ты сбежал от меня, и ты за это заплатишь. В таком случае и ты, Эдвард, тоже будешь наказан. Ты взрослый человек, и тебе следует быть умнее. Этот кнут очень тяжелый, а я маленький и худой. В гневе ты можешь нанести мне очень глубокие раны. И что же тогда? Кого это вообще волнует?
– А если за то, что ты изобьешь меня очень сильно, мировой судья оштрафует тебя или вышлет из города? – предположил Вилли.
Такая перспектива не обрадовала брата. Он, взрослый и сильный человек, совершенно не понимал, почему этот мальчишка так нахально себя ведет. И Эдвард Эллин просто завопил от ярости:
– Ах ты, наглый маленький плут! Ты еще смеешь пугать меня штрафами и мировым судьей? Так получай же! Получай! И он приступил к работе.
Похоже, ему нравилось это занятие, потому что он очень долго не мог остановиться. Хуже всего было то, что Вилли не издал ни единого крика и ни единого стона. Пронзительные крики и отчаянное сопротивление, возможно, заставили бы мистера Эдварда остановиться. Но мальчик упорно молчал, и он спокойно продолжал свое дело. Наконец Вилли тяжело вздохнул и упал на пол. И только это прекратило экзекуцию. Ребенок лишь раз или два еле слышно застонал от боли и затих. Мальчику было очень больно и обидно, но он нашел в себе силы сдержать свои страдания.
– Надеюсь, что ты получил по заслугам.
Он не ответил.
– И учти: если ты еще раз сбежишь или будешь пресмыкаться перед Босасом, то получишь в два раза больше, чем сегодня.
И снова никакого ответа. Мальчик даже не всхлипнул.
– Ты произнесешь хоть слово? – несколько встревоженно спросил экзекутор.
Упорное молчание Вилли свидетельствовало о том, что наказание действительно было тяжелым. Возможно, он потерял сознание. Этого Эдварду совсем не хотелось, потому что придется теперь еще возиться с мальчишкой.