Последние отзывы

  28  

В его низком голосе звучал сарказм, сменившийся злостью.

– В чем дело, Крессида? Почему ты носишь такую одежду? Я покупал тебе пальто, много пальто, в миллионы раз лучше этого, а ты оставила их и теперь ходишь как бродяга. Почему?

– Ты покупал одежду для своей хорошенькой куклы, – возразила она. – Очередной подарок, чтобы задобрить ее, втереться к ней в доверие, сделать так, чтобы она вела себя послушно. Конфетка для малышки. Я предпочла одежду, которую покупаю себе сама. Она – выражение моей независимости, которую, как мне тогда казалось, я потеряла навсегда.

– Понятно. – Скривив рот, он рассматривал поношенное пальто, потом взглянул на стену, от которой оторвался кусок обоев. – А эта независимость… стоит она того? Не слишком ли высока цена?

– Я не думаю о вещах с точки зрения их денежной стоимости, – ответила она, понимая, что уклоняется от ответа на его вопрос. Как бы он смеялся, если бы узнал, что исполнение роли для нее – работа, которую она выполняет с удовольствием, но не более того. Она не пылала такой страстью, как, скажем, Дженна, – страстью, которую, как она себя когда-то убедила, разделяет.

Крессида посмотрела на него.

– Зачем же нам идти ужинать, если мы все время ссоримся? Может быть…

Не дав ей договорить, он подал ей пальто. Лицо его было спокойным, обаятельным и приветливым. И опасным, напомнила себе Крессида. Конечно, он был прав. Она бы не прочь завернуться в теплое, мягкое кашемировое пальто, вместо того чтобы выглядеть великовозрастной студенткой.

Она шла следом за ним. Они спустились вниз и вышли на улицу. Его роскошная темная дорогая машина абсолютно не вписывалась в самый обычный квартал, где жила Крессида.

Стефано усадил ее в машину и закрыл за ней дверцу. Когда-то эта старомодная манера ухаживания очаровала ее. Он спокойно завел мотор. Она невидящим взглядом смотрела в окно. Она ничего не достигнет, если позволит себе весь вечер вспоминать о прошлом, о том, как все было раньше. Теперь все обстоит вот так, напомнила она себе. Все кончено. Ты ему не подошла. Стефано нужна была женщина, которая не перечила бы ему. Женщина, стонущая от удовольствия в его постели и идеально ведущая себя за столом. Он был и есть эгоист, каких мало. Он соблазнил тебя на брак, заставил поверить, что будешь с ним на равных, а потом исключил тебя из своей жизни, не заботясь о том, что ты чувствовала себя одинокой и нелюбимой. Не забывай об этом.

– Ты такая серьезная, – послышался его голос. – В чем дело? О чем задумалась?

Она бросила взгляд на его четкий профиль.

– Ты прекрасно знаешь, в чем дело. Нет, я не собираюсь рассказывать тебе о том, что со мной происходит. Тебе это не польстит, – ответила она.

– Могу себе представить, – сказал он холодно.

Крессида беспомощно барабанила пальцами по кожаной сумочке. Они подъехали явно к ресторану, хотя на нем не было никакой вывески.

– Полная безнадежность, – заявила она. – Почему это мы решили, что все может быть по-другому? Мы до сих пор ведем себя как кошка с собакой.

Темные глаза насмехались.

– Так давай не будем.

– Может быть, мы не можем иначе, – сказала она тихо, опустив глаза.

– Может быть, – сказал он так же тихо. Однако что-то в его тоне все же заставило ее посмотреть ему в глаза, и холодный их блеск ослепил ее. – Но я знаю одно место, где мы никогда не враждовали. А ты, Крессида?

Она сразу же поняла, о чем он говорил, и в испуге отчаянно замотала головой. Ей стало страшно оттого, что она может оказаться у него в объятиях, соблазненная густым бархатным голосом. Ей стало страшно от воспоминаний о том замечательном месте, о котором он говорил. И не в этом ли была главная проблема? Он тщательнейшим образом изолировал ее от своей жизни, и только в постели они были вместе. Ее руки сильно дрожали, но, к ее удивлению, он накрыл их своей крепкой теплой рукой. Жест был кратким, но ее будто током ударило. Она отдернула руки. Ей не хотелось, чтобы он видел, что она по-прежнему ведет себя подобно неопытной школьнице.

Сжав губы, он пропустил ее вперед. Они вошли в ресторан, и сию же минуту из полумрака явился метрдотель.

Их посадили за самый удобный столик. Уже давно Крессида не была в столь приятном месте. Оглядывая зал, она вспомнила слова Алексии о женщинах в ресторане, пожиравших Стефано глазами. Да, у женщин в этом ресторане был явно такой же аппетит. В ней зашевелилась ревность. Жадные взгляды красивых женщин, сверкающих драгоценностями, заставляли Крессиду ежиться. Стефано же, казалось, совсем не замечал их. С равнодушным видом он проглядывал меню в кожаной обложке, которое им дал официант. Но он, конечно, чувствовал на себе эти взгляды. Его мать говорила, что женщины не могли перед ним устоять еще тогда, когда он был безусым юнцом.

  28