17 
– Нет. Это сама Тара. Она пригласила меня поужинать с ней.
– И папочка будет третьим?!
– Нет, слава Богу. Он обедает с женщиной по имени Хейзл Синклер.
Доминик Эштон съел свою порцию с явным удовольствием и оставил щедрые чаевые. Фиби, поперхнувшись от возмущения, отдала эти деньги Линн.
Она не заметила, как подошло время закрытия. В раздевалке для персонала умылась и уложила волосы мягкими волнами, а затем чуть тронула губы помадой, придирчиво осматривая себя в зеркале.
Открылась дверь, и влетела Линн забрать свое пальто.
– Твой эскорт тебя ждет! – торжественно объявила она. – Приятно видеть, что ты наводишь марафет.
В полном смятении Фиби туго стянула и заколола волосы на затылке и, тщательно стерев помаду бумажной салфеткой, надела пальто, взяла сумочку и уверенно вышла из кафе.
Доминик Эштон ждал ее у входа, Тара скакала возле него.
Сердце Фиби радостно забилось в ответ на сияющую улыбку девочки.
Тара сунула свою ручку в ее ладонь.
– У нас сегодня картофельная запеканка с мясом и мармеладный пудинг, – сообщила она по секрету.
– Сгораю от нетерпения, – улыбнулась Фиби.
– А еще я помогу накрывать на стол. У нас будут свечи, совсем как у папочки.
– Я заказал столик в «Лунном свете», – объяснил Доминик.
Фиби искоса взглянула на Эштона. На нем были сшитые у хорошего портного брюки и элегантный кашемировый пиджак поверх свитера. Нельзя отрицать его привлекательность, с внезапной болью заметила она.
Когда они подъехали к дому, Тара удивилась, увидев незнакомый автомобиль на стоянке:
– У нас гости!
Дверь им открыла Кэрри, вид у нее был чопорный.
– Приехала мисс Синклер, сэр. Она ожидает в гостиной.
Хейзл Синклер ждала их у камина, поставив изящную ножку на медную решетку, и задумчиво смотрела на пламя. На ней была бледно–голубая юбка в складку из креп–жоржета и туника в тон, светлые волосы собраны на затылке и уложены мягким узлом.
Позирует классно, подумала Фиби и тут же упрекнула себя за стервозность.
Когда они вошли, Хейзл с улыбкой обернулась.
– Доминик, дорогой! Я знаю, ты собирался заехать за мной, но мама хотела, чтобы я выполнила одно ее поручение в поселке… – Хейзл увидела Фиби, и ее голос слегка изменился: – Добрый вечер, Тара. Добрый вечер, мисс… э?..
– Грант, – подсказала Фиби.
– Да, конечно. – Она звонко рассмеялась. – Стало быть, мы обедаем здесь?
– Нет. – Брови Доминика взметнулись вверх. – Я заказал столик в «Лунном свете». Почему ты спрашиваешь?
Она изящно пожала плечами:
– Я подумала, вероятно, мисс Грант здесь, чтобы помочь Кэрри прислуживать за столом.
– К сожалению, нет, – довольно любезно сказала Фиби, думая о том удовольствии, которое испытала бы, опрокинув горячий суп на красивую юбку Хейзл.
– Фиби ужинает со мной, – вставила Тара с серьезным видом.
Хейзл сделала шутливый реверанс:
– Тогда мой рот на замке.
Лучше заклеить его суперклеем, подумала Фиби. Вслух же сказала Таре:
– Давай, цыпленок, пойдем узнаем, что там с нашим ужином, хорошо?
Тара сердито сообщила, когда они поднялись наверх:
– Бриджит Томпсон говорит, что ее мама говорит, будто Хейзл будет моей новой мамой, а я терпеть ее не могу!
– Но ты же не хочешь, чтобы твой папа жил всегда один? – заметила Фиби.
– Он не один! – возмущенно возразила Тара. – У него есть я!
– Да, но обычно к восьми ты уже в постели, а это значит, что весь вечер твоему папе не с кем пообщаться.
Неужели Эштон собирается жениться на этой женщине? – размышляла она, недоумевая, почему ее это волнует.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Картофельная запеканка с рубленой бараниной и овощами, сочная и ароматная, была великолепна, а мармеладный пудинг с ванильной подливкой просто таял во рту. Фиби не могла удержаться от горячих похвал, когда Кэрри пришла убрать со стола. Довольно суровое лицо экономки смягчилось.
– Это просто детская еда, мисс, но приятно, когда ее оценивают по достоинству. Синди никогда ничего не просила, кроме стейка, – добавила она.
– Можно, я помогу отнести посуду вниз на кухню? – дипломатично спросила Фиби.
– Что вы, ей–Богу, нет нужды. В маленькой кухне есть грузовой лифт для подачи блюд с одного этажа на другой. Его придумала мама мистера Доминика.
– Ах, вот как! – Фиби заинтересованно слушала, помогая собирать грязную посуду. – Она еще жива?
17 
