86 
Помнится, почти на ту же тему рассуждала Джастин. Глухие — это неполноценные люди. А слышащие, черт побери, неужели идеальны?
— Она такая, как мы, — продолжал Гарет, — как ГЛУСТ. Здесь. Мы вместе. Понимаем друг друга. А он не хотел. Не хотел, чтобы Елена была с нами.
— Ты про отца?
— Ему хотелось убедить Елену в том, что она слышит.
— Что Елена думала по этому поводу?
— Представьте, что вас заставляют верить в то, во что вы в принципе не можете верить.
Линли повторил свой вопрос:
— Она хотела стать Глухой?
— Она не знала…
— Да, сперва не знала, потому что не имела представления, о чем речь. Хотела ли Елена стать Глухой, познакомившись с вами?
— Захотела бы. Со временем.
Б ответе Гарета было все. Даже будучи посвященной, Елена не желала превращаться в Глухую.
— Значит, Елена участвовала в жизни ГЛУСТа только потому, что на этом настоял доктор Кафф. Иначе ее исключили бы из университета.
— Но только сначала! Потом она ходила на встречи, на танцы. Ближе знакомилась с людьми.
— И с тобой тоже?
Гарет рывком выдвинул средний ящик в столе. Вытащив упаковку жвачки, он развернул одну пластинку. Бернадетт потянулась было вперед, чтобы привлечь его внимание, но Линли остановил ее: «Пусть». Гарет медлил, но Линли решил, что лучше подождет, ведь Гарету сложно доставать «Джуси Фрут» и одновременно смотреть на руки Бернадетт. Когда Гарет наконец поднял голову, Линли сказал:
— Елена Уивер была на восьмой неделе беременности.
Бернадетт прокашлялась.
— Боже, — сказала она. — извините. И передала Гарету слова Линли.
Гарет посмотрел на Линли, перевел взгляд на дверь. Он продолжал нарочито медленно жевать. Почувствовался теплый сладкий запах.
Руки его при ответе двигались так же медленно, как и челюсть.
— Я не знал.
— Вы не были любовниками? Гарет покачал головой.
— Елена, по словам мачехи, регулярно виделась с кем-то начиная с декабря прошлого года. На ее календаре стоит особый значок. Рыбка. Случайно, не ты? Вы встретились примерно в это время, я не ошибся?
— Я с ней познакомился. Узнал ее поближе. Так хотел доктор Кафф. Но мы не были любовниками.
— А парень в спортзале назвал ее твоей подружкой.
Гарет взял вторую пластинку жвачки, открыл ее, свернул в трубочку и закинул в рот.
— Ты любил ее?
И снова Гарет опустил глаза. Линли вспомнил скомканные салфетки в конференц-зале и посмотрел на его бледное лицо.
— Ты не горевал бы так о том, кого не любишь, Гарет, — сказал Линли, несмотря на то, что парень опустил глаза и не смотрел на руки Бернадетт.
— Он хотел жениться на ней, инспектор. Он мне сам однажды об этом сказал. И…
Гарет почувствовал, что рядом с ним разговаривают, он поднял голову. И отчеканил что-то руками.
— Я сказала правду, — ответила Бернадетт, — сказала, что ты хотел на ней жениться. Он знает, что ты любил ее, Гарет. Это совершенно очевидно.
— В прошлом. Любил, — Гарет не показывал на сердце, скорее бил себя по груди, — это закончилось.
— Когда закончилось?
— Она не любила меня.
— Это не ответ.
— Она любила кого-то другого.
— Кого?
— Я не знаю. Мне это не интересно. Я думал, мы вместе. А мы не были вместе. Так-то.
— Когда она тебе об этом сказала? Недавно, Гарет?
Он помрачнел:
— Я не помню.
— В воскресенье вечером? И поэтому ты с ней спорил?
— О господи, — пробормотала Бернадетт, одновременно жестикулируя.
— Я не знал о ребенке. Она ничего мне не сказала.
— А про другого мужчину? Которого она любила? Она сказала тебе об этом? В воскресенье вечером?
— Инспектор, не думайте, что Гарет имеет какое-то отношение к… — произнесла Бернадетт.
Гарет перекинулся через стол и схватил руки Бернадетт. Затем что-то отрывисто показал.
— Что он говорит?
— Не хочет, чтобы я защищала его. Говорит, что сам защитится.
— Ты будущий инженер и сейчас на последнем курсе, да? — спросил Линли.
Гарет кивнул.
— Инженерная лаборатория как раз возле Болотного шоссе, так? Ты знал, что Елена в то утро пробегала поблизости? Ты когда-нибудь видел ее на пробежке? Бегали ли вы вместе?
— Вы думаете, что я убил ее, потому что она не любила меня? — последовал ответ. — Вы считаете, что я ревновал ее? Вы так решили, потому что другой получал то, о чем мечтал я сам?
— Не правда ли, очень похоже на повод для убийства?
Бернадетт что-то протестующее пискнула.
86 
