167 
В ноябре 1806 года французы вступили в Польшу, которая, по простоте душевной, встретила их как освободителей от российской оккупации, а заодно от австрийской и прусской. Ну с теми последними можно было уже не церемониться, будь на то позволение великого императора, а вот Россия… Собственно, по этому поводу великий император и находится здесь, в Речи Посполитой…
В декабре 1806 года произошла битва с русскими войсками при Пултуске. Битва закончилась, можно сказать, вничью, что означало отсрочку решения российско-французских проблем. Наполеон расположился зимними лагерями в Польше, постепенно подтягивая подкрепления из Франции. Самым ярким, пожалуй, эпизодом этого периода был его роман с польской графиней Марией Валевской (1789—1817 гг.), с которой, говорят, он вступил в морганатический брак и она родила ему сына, которого впоследствии не признали наследником, что само по себе, может быть, не так уж плохо, учитывая, чем кончилась эпопея «корсиканского чудовища».
А Валевская, видимо, действительно любила, если единственной из всех его женщин навестила изгнанника на острове Эльба. Корыстный мотив исключен: ведь он тогда был фактически никем…
Но это чуть попозже, а пока он торжествует победу над русскими войсками при Гейльсберге (10 июня 1807 года), а через четыре дня — под Фридландом, после чего самонадеянный Александр I вынужден был просить мира. Чтобы прийти к такому решению, потребовалось положить в землю десятки тысяч солдат. Просто так…
Ну, не извращение ли все подобное, если посмотреть на него без очков, тонированных стереотипами, комплексами, «лакейским патриотизмом», да и не лакейским тоже… Против Наполеона, конечно, следовало воевать хотя бы ради спасения Европы, и если бы страны-участницы коалиций поставили перед собой именно эту цель, то, может быть, карьера этого выскочки закончилась бы гораздо раньше и без такого количества пролитой крови, чего он явно не стоил, но ведь монархи этих стран хотели попутно поживиться тем, что плохо лежит, а так нельзя: и рыбку съесть, и… ног не замочить.
25 июня 1807 года в Тильзите (ныне г. Советск — потрясающее название!) состоялась встреча Александра и Наполеона. Туда же приехал и прусский король, но «маленький капрал» не пожелал его видеть. Зато с Александром он беседовал долго и, можно сказать, доверительно.
— Из-за чего, собственно, мы воюем? — спросил Наполеон.
— Наверное, из-за Англии, — ответил Александр, — но я ненавижу англичан в той же мере, в какой их ненавидите вы, и буду вашим помощником во всем, что вы будете против них предпринимать.
— В таком случае — мир! — проговорило «корсиканское чудовище».
— Мир! — подхватил Александр.
Вспомнив, о своем друге Фридрихе Вильгельме III, Александр завел разговор о судьбе Пруссии, на что Наполеон отреагировал очень резко. «Подлый народ! — воскликнул он. — Подлая нация, подлая армия, держава, которая всех обманывала и которая не заслуживает права на существование!»
Александр просил хоть что-нибудь оставить злополучной Пруссии, но Наполеон твердо стоял на своем: «Поделить, и чтоб следа на карте не осталось!»
Узнав об этом, Фридрих Вильгельм пришел в отчаяние и не нашел ничего лучшего, чем срочно вызвать в Тильзит королеву Луизу в надежде, что ее красота подействует умиротворяюще на непреклонного победителя. В этом, конечно, была немалая доля пошлейшего сутенерства, но прусский король уже не анализировал средства, дающие хоть какую-то надежду на достижение заветной цели. Королева Луиза, постаравшись забыть о газетной травле, устроенной Наполеоном, приехала в Тильзит, где ее муж и Александр наскоро научили ее, что именно нужно просить у «чудовища», во время беседы tete-a-tete. В назначенный час Наполеон вошел во дворец, только что возвратившись с конной прогулки, в егерском мундире и хлыстом в руке. Королева Луиза встретила его в самом пышном и откровенном из всех своих вечерних платьев. Они прошли в одну из гостиных. Наполеон, пропустив даму вперед, плотно прикрыл за собой дверь…
Фридрих Вильгельм и его приближенные замерли в напряженном ожидании. Так прошли полчаса, час, полтора…
Фридрих Вильгельм. Королева Луиза
Фридрих Вильгельм, наконец-то осознав, что не все средства, ведущие к цели, могут считаться приемлемыми, бросился к двери, за которой происходило свидание, и резко распахнул ее. Луиза и Наполеон, сидевшие рядом на диване, недовольно обернулись. Король быстро вывел свою супругу из гостиной, чувствуя спиной насмешливый взгляд корсиканца.
167 
