66 
Прошло несколько месяцев, и беременность королевы стала заметной. Король был нежен со своей женой – он почему-то был убежден, что она несет в своем чреве сына. Так, по крайней мере, утверждали предсказатели, приглашенные во дворец. Сбудутся ли их предсказания? Ждать оставалось недолго. Если нет – тем хуже для них.
Я по-прежнему разрывалась между любовью к Джейн и собственными интересами: ее счастье, которого я искренне желала, и моя цель были несовместимы. Если на то будет воля Божия, говорила я себе, и Джейн родит сына, я смирюсь и не буду отчаиваться.
Приняв такое решение, я спокойно смотрела в будущее, положившись на Божий промысел.
Джейн очень хотелось, чтобы Елизавета жила при дворе, и однажды, набравшись наконец смелости, она сказала об этом королю. Видимо, не желая ее огорчать и боясь, что отказ может отразиться на здоровье будущего ребенка, король согласился, однако поставил условие, чтобы девочка не попадалась ему на глаза.
Предвкушая радость леди Брайан, когда она узнает, что ее сокровище наконец-то обретет признание, я захотела сама сообщить ей эту новость, а заодно подготовить девочку к переезду. И вот в конце лета я покинула королевский дворец и направилась в Хансдон.
Маргарет, увидев меня и узнав, зачем я приехала, чуть не разрыдалась от счастья, а крошка Елизавета только и говорила о том, как она увидит королеву Джейн.
Ее личико, обрамленное золотыми кудряшками, пылало, и она резвилась, как котенок. Ей исполнилось четыре года, но она была не по годам умна и сообразительна. Маргарет восхищенно говорила, что в жизни своей не видела, чтобы ребенок так любил резвиться и одновременно столь же увлеченно впитывал новые знания. Глядя на Елизавету, я подумала: эта девочка, плод любви короля и Анны Болейн, и вправду необычная. Прошел уже год, как Елизавета потеряла мать. Помнит ли она ее?
Маргарет ужасно волновалась по поводу одежды девочки – не может же она появиться при дворе в залатанном платье. Но я к тому времени была уже далеко не бедной – меня засыпали подарками, и кроме того, и король и королева, каждый по отдельности, назначили мне денежное содержание. Так что мы успешно справились с проблемой экипировки юной леди.
Радуясь не меньше Маргарет тому, что мы везем Елизавету во дворец, я даже на минуту не задумалась: а как это скажется на моем положении?
* * *
Наступил сентябрь. Роды ожидались в октябре. Королева Джейн перестала появляться в обществе. Она проводила последний месяц беременности в тиши дворца Хэмптон, где некогда жил кардинал Уолси. Я всегда считала этот дворец с его красивыми башнями и уютными внутренними двориками одним из лучших архитектурных творений Англии. Но, бывая там, я всегда думала о судьбе Уолси, поднявшегося так высоко и так стремительно упавшего, разбившись насмерть. Мой отец как-то спросил его, подобает ли подданному жить в роскоши, какая не снилась даже королю. На что Уолси, отличавшийся острым умом, отчего и стал вторым лицом в государстве, ответил, что подданный должен обладать тем, что не стыдно было бы подарить своему господину. Такой ответ мог на какое-то время обеспечить ему благосклонность короля, однако сохранить в его владении навечно дворец не мог.
И вот теперь здесь жила Джейн в ожидании ребенка, а я развлекала ее своими разговорами.
Как я и ожидала, Джейн была очарована Елизаветой, ее прелестным личиком с выразительными глазами и рыжими кудрями, ее веселым нравом и тем природным очарованием, которого я не видела ни в ком, кроме своего отца в годы его молодости. Видимо, это качество она унаследовала от него. И как только хватило наглости у врагов ее матери свидетельствовать, будто эта девочка – вовсе и не дочь короля? В каждом ее движении, в буйном темпераменте – буквально во всем проглядывал он. Мне казалось, что отец обкрадывает себя, не желая ее видеть.
Но он оставался непреклонным. Однажды он позвал меня к себе. Ссылаясь на доктора Баттса, отец посоветовал мне вести более спокойный образ жизни, чтобы избавиться от частых мигреней.
– Тебе не следует перевозбуждаться, – сказал он, глядя на меня тем подозрительным взглядом, которого я так боялась. В этом взгляде можно было прочесть: «Чем это ты озабочена? Не забывай, что ты всего лишь незаконнорожденная».
Я часто думаю, было ли у Джейн дурное предчувствие в последние недели перед родами. Несомненно, ее мучил страх при мысли, что родится девочка. Перед ее глазами постоянно возникали мрачные символы прошлого, напоминавшие о трагической судьбе двух других жен короля.
66 
