Кто-то дернул за звонок… Не ко мне!
Погода у нас совсем весенняя. Страсть как хочется за весенние темы приниматься * .
Вашим всем кланяюсь, а Вам жму руку.
Ваш А. Чехов.
Лейкину Н. А., 8 марта 1886 *
156. Н. А. ЛЕЙКИНУ
8 марта 1886 г. Москва.
86, III, 8.
Сейчас получил Ваше письмо, добрейший Николай Александрович! Спасибо за подробности, сообщенные Вами. Ваши строки о Григоровиче * , если только они не преувеличены желанием Вашим сказать мне что-нибудь приятное, доставили мне великое удовольствие.
Бандероль с пятью листами * я получил. Поблагодарите корректоршу: я не нашел ни одной ошибки во всех пяти листах. Вы были правы, когда называли ее идеальной. Если, конечно, она не обидится и если Вы мне посоветуете, то по выходе книги я ей подарю что-нибудь.
Левинский, которого Вы видели у Суворина * , не редактор «Будильника». Он издатель негласный… Служит: чиновником особых поручений при почтамте, смотрителем Политехнич<еского> музея, секретарем разных благотворит<ельных> обществ и т. д. Человек добрый, мягкий, но тихоня и малодушный. Мы с ним приятели: он удостоверяет мне подпись под почтамтскими объявлениями…
Клише готово! Завтра оно пойдет с этим письмом на почту. Я посылаю: 1) Клише для черной краски. 2) Клише для красной и 3) Оригинал виньетки для руководства гг. литографов * . На оригинале места, нарисованные лиловыми чернилами, должны быть абсолютно черны. Подпись «Издание журнала „Осколки“» не вытравилась, а потому должна быть набрана типографским, тонким шрифтом.
Вы видите, что виньетка недурна, хотя фигура сильно подгуляла… Оригинал, по выходе в свет книги, благоволите возвратить, ибо он есть, так сказать, вещественное доказательство невещественной любезности моего вещественного приятеля * .
Агафопод * влез в долги и хочет драть из Н<овороссийс>ка * …Чёрт знает как сложилась его жизнь! Не пьет, не курит и балов не задает, а не может прожить в провинции на 120–150 р. в месяц, когда я с большущей семьей года 2–3 тому назад жил в Москве на 100–120 р. А ведь живет мерзко, ест чепуху!
Если Суворин не врет * , т. е. если моя книга разойдется, то это будет недурно.
Сегодня ездил к Николаю и привез его домой. Он только что получил деньги из «Вс<емирной> иллюстрации» * , куда давал похороны Аксакова * . Живет, конечно, не так, как мог бы жить. На мой вопрос, желает ли он работать в «О<сколк>ах» * , он ответил: «Конечно! Я завтра же пошлю туда рисунок!»
Стало быть, ждите завтра, с чем Вас и поздравляю. Если это завтра протянется 2–4 недели, то придется радоваться, что оно не протянулось 2–4 месяца.
Посылаю рассказик * . Завтра (воскресенье) у меня день свободный. Если ничто не помешает, то напишу и пришлю еще что-нибудь.
Кланяюсь Прасковье Никифоровне и Феде.
Ваш А. Чехов.
Едва не забыл сообщить приятную новость.
5-го марта я был в синедрионе, сиречь судился у мирового, и присужден к уплате 50 руб. *
Если Вам приходилось когда-нибудь платить чужие долги, то Вы понимаете, какую революцию подняли в моем маленьком финансовом мире эти глупые, некстати на голову свалившиеся 50 руб.
А. Ч.
Билибину В. В., 11 марта 1886 *
157. В. В. БИЛИБИНУ
11 марта 1886 г. Москва.
86, III, 11.
Есть надежда, что в грядущие дни я буду по горло занят, а потому отвечаю на Ваше письмо теперь, когда имеется час свободный, уважаемый Виктор Викторович! (Не подумайте, что слово «свободный» относится к Вам: перед ним нет запятой.)
Primo… Ваши похождения в драматической цензуре * подействовали на меня, как Майн Рид на гимназистов: сегодня я послал туда пьесу в 1 действии * .
Напрасно Вы хлопотали * о том, чтоб мне в «Осколках» прибавили. Если ради 10 р., которые прибавлены Вам, Лейкин будет писать в каждом № 2 сценки (для уравнения бюджета), то сколько сценок придется ему написать, если и мне прибавят? Помилуйте! Пожалейте человека!