49 
Да, это единственный выход. Единственный, но далеко не надежный.
– Я предприму все возможное, чтобы продержаться до твоего возвращения с войском, – сказал Гавестон. – Отправляйся, мой господин.
– Тогда, любимый друг, я прощаюсь с тобой, и до скорой встречи.
– Мы встретимся, и мы покажем этим чертовым баронам, кто здесь король. Вы и я покажем им… Мы вместе…
– Вместе, – повторил Эдуард. – Всегда вместе, до скончания дней.
* * *
… И вот враги Гавестона подходят уже к воротам замка, а король все еще не вернулся со своей армией. Если ему удалось ее собрать… Гарнизон оказывает противнику слабое сопротивление, тот также не проявляет особого рвения: дело ограничивается, в основном воинственными возгласами и ленивой перебранкой.
У Гавестона внутри замка нет истинных друзей и приверженцев. У него их нет вообще. За мыслями о себе он как-то не подумал их завести. Даже собственные слуги его не любят… Король, один только король любил его… Нет, обожал… чуть ли не больше, чем Гавестон самого себя… А если так, к чему было затрудняться, привлекать кого-то на свою сторону? Ведь для этого надо что-то отдавать этим людям, чем-то платить. А он не привык. Он умел только брать. Да и не нужно было умение – все, что хотел, само шло в руки с помощью влюбленного до безумия короля, который обожал в нем все: лицо, волосы, походку, голос, ум, тело…
Но теперь этого короля с ним нет. Он один. Как перст… Никого, кому бы мог довериться. Как ужасно!
Заметней стала перемена в отношении к нему слуг. Появился легкий налет наглости, бесцеремонности. Легкий – потому что еще ожидали: вдруг король вернется с войском? Оттого окончательно не распоясывались, не заходили слишком далеко.
Сколько же здесь можно продержаться, если не будет штурма? Каковы запасы воды и пищи? Судя по тому, что солдаты противника расположились лагерем возле замка, их предводители, Пемброк и Уоренн, вознамерились ждать. А где же Ланкастер со своей армией? Его самый лютый враг. Несомненно, вот-вот появится, и тогда что-то произойдет… Что?..
Один из слуг вошел в комнату, по которой Гавестон метался, как зверь по клетке, остановился у двери.
– Что тебе?
– Прибыл посланец от армии, которая стоит возле замка, милорд. Спрашивает, согласитесь ли вы принять графа Пемброка.
– Пемброка?
– Да, милорд. Он хочет говорить с вами.
– Впусти его. Только без солдат!
– Он будет один, милорд. Так сказал посланный. Он собирается поставить вам условия… Сделать предложения, милорд.
– Я приму его. Он человек чести… Скорее приведите графа Пемброка!..
Слуга вышел.
Да, Эймер де Валенс, граф Пемброк – человек чести. И разумный к тому же. С ним стоит вести переговоры. Он сын сводного брата Генриха III, деда нынешнего короля, и родственные связи, а также богатство и титулы сделали его весьма значительным лицом в государстве. Такому можно доверять: если даст слово, слово чести, он его непременно сдержит. Говорят, у него превратилось почти в манию, которой он гордится, выполнять любое данное им слово.
И вот он стоит перед Гавестоном – граф Пемброк – и смотрит на него без всякого одобрения. Это еще если мягко сказать. Наверняка не забыл, что не так давно в Уоллинфорде тот выбил его из седла во время турнира. Помнит он также и прозвище, которое дал ему в свое время неуемный на выдумки любимчик короля, – Еврей Иосиф. А все из-за того, что у Пемброка темные волосы, бледная кожа и немного крючковатый нос. После того как при Эдуарде I евреи были окончательно изгнаны из Англии, носить подобную кличку стало совсем неприлично. Разумеется, Пемброк не забыл и об этой «услуге» Гавестона.
Вошедший не стал тратить времени, сразу заговорил о деле.
– Замок окружен, – сказал он. – Вы знаете, мы можем с легкостью его взять. Почти никто не станет оказывать сопротивление. Ворота откроют немедленно… Предлагаю сдаться, не доводя дело до штурма.
– И не подумаю! Король скоро прибудет сюда с войском и выручит меня.
– Неужели вы предполагаете, что кто-то согласится защищать вас? Во всей Англии нет человека, которого бы ненавидели больше, чем Гавестона! Можете мне поверить.
– В стране остались верные люди.
– Верные королевству, но не гасконскому авантюристу.
– Вы забыли, что говорите с графом Корнуоллским!
– Я прекрасно знаю, с кем говорю… Хватит. Будьте разумны. Лучше сдаться с честью, чем быть захваченным силой. Разве не так?
49 
