79 
– Я пришел не для того, чтобы заниматься обсуждением ваших семейных обычаев, – с упреком произнес Альфонсо.
– Но неужели мы так никогда и не поговорим? Будем вот так же встречаться – и ничего кроме этого?
Он изумленно посмотрел на нее.
– А что же еще?
– Я совсем не знаю тебя. Ты приходишь ко мне ночью и уходишь рано утром. Днем я тебя почти не вижу.
– Мы превосходно ладим друг с другом, – сказал он. – Очень скоро у нас будет ребенок. Может быть, уже есть.
Лукреция помолчала, а затем неуверенно спросила:
– В этом случае ты не станешь тратить времени впустую?
– У нас еще нет уверенности, – с задумчивым видом произнес Альфонсо.
Лукреция была близка к истерике. Внезапно она громко расхохоталась.
– Я сказал что-нибудь смешное? – спросил Альфонсо.
– Мне показалось, что я похожа на корову… которую привели к быку.
Альфонсо ухмыльнулся. Большего ему и не требовалось. Он задул свечи и бросился в постель. Она задыхалась под тяжестью его тела и хотела кричать, звать на помощь.
Но никто не откликнулся бы на ее крики.
На следующий день испанцы покинули Феррару. В это время Лукреция была на охоте, которую старый герцог устроил, чтобы она не видела их отъезда.
Держалась она с обычной невозмутимостью, и Эркюль решил, что нашел верный способ обращения со своей невесткой.
Добравшись до Рима, испанцы первым делом направились в Ватикан, и Александр немедленно принял их.
– Какие известия из Феррары? – оживленно спросил он. – Привезли письма от моей дочери?
Передавая ее письма, они предупредили Александра о том, что в Ферраре его дочь живет не в такой роскоши, к какой привыкла в Риме.
Он выслушал их рассказ о первых днях пребывания Лукреции в семье Эсте, о враждебности Изабеллы, о надменности Элизабетты и о невозмутимом спокойствии Лукреции, изумившей их своей выдержкой и терпением.
Его лицо помрачнело.
– Никто не сможет безнаказанно оскорблять ее, – посмотрев в окно, объявил он. – Итак, Изабелла и Элизабетта оказали моей дочери холодный прием. Весьма опрометчиво с их стороны. Чезаре будет недоволен этой новостью, а мой сын всегда отличался горячим нравом. Увы, прощать – не в его характере.
Ему поведали о свадебных торжествах, о том, как Лукреция сияла на них своей красотой, и о том, как все женщины безуспешно подражали ее манере одеваться.
– Ваше Святейшество, после этих праздников нас прогнали. Мадонна Лукреция плакала, расставаясь с нами.
– Да, это грустно. Не сомневаюсь, ей будет не хватать вас. Но скажите – как же ее супруг?
– Ваше Святейшество, ночи он проводит с мадонной Лукрецией – по крайней мере, половину ночи. У него бессчетное число любовниц, и после свадьбы он не покинул ни одной из них.
Папа рассмеялся.
– Но супружеское-то ложе он посещает каждую ночь?
– С безупречной регулярностью, Ваше Святейшество.
– В таком случае я могу поклясться – у нее будет ребенок от принца Эсте.
– И все-таки, святой отец, он слишком много времени проводит с другими женщинами.
– Ах, молодость, – с сокрушенным видом вздохнул Папа. – Какое чудесное, неповторимое время! Стало быть, у Альфонсо любовницы. Много, говорите, любовниц. Что ж, так и должно быть. Я бы не хотел, чтобы моей дочери достался еще один импотент вместо супруга. Пожалуй, когда Лукреция будет ждать ребенка, Альфонсо следует приехать в Рим. Уверен, он по достоинству оценит мое гостеприимство.
Из папской резиденции испанцы возвращались в тягостном молчании. Они понимали, что Александр не придал большого значения их изгнанию из Феррары.
Лукреция заново обставила свое отремонтированное жилье – три чудесных комнатки с окнами на балкон, где росло множество душистых цветов – и переселилась в него. В одной комнате она устроила спальню, в другой – будуар, а третью отдала служанкам. Здесь они зажили обособленно от всего замка – и, хотя Лукреция не желала ссориться со своими феррарскими слугами, она дала понять, что их вассальная зависимость, предусматривавшая подчинение сначала Изабелле, а затем герцогу Эркюлю, не осталась незамеченной, и госпожа не доверяет им, как своим подругам.
Бывали дни, когда она не выходила из этих крошечных апартаментов, и тогда в них не умолкал смех, звучала музыка, слышались веселые испанские песни. Все знали о том, что в комнатах на балконе преобладали обычаи, принятые в Испании. С постели Лукреция не вставала раньше полудня. После мессы она приступала к легкому завтраку и беседовала со служанками. Они пели и читали стихи. Каждый день ей тщательно мыли волосы, а кроме того, она любила принимать ванны с различными травяными настоями. Порой, когда вместе с ней были только Анджела, Никола и Джиролама, они звали девочку-служанку Лючию, и та наполняла ароматной водой огромную ванну, стоявшую в комнате служанок. Затем все трое раздевались, завязывали волосы и забирались в этот небольшой бассейн. Там они с удовольствием плескались и терли друг дружке спины, а Лючия следила за температурой воды и по их желанию добавляла в нее различные благовония и целебные травы.
79 
