77 
– Знаешь ли ты, дочь моя, – сказал он, – что в замке до сих пор находятся почти четыре сотни гостей? Знаешь? А как полагаешь, в какую сумму нам обходится их содержание?
Изабелла, у которой никогда не было желания разбираться в чужих проблемах, пропустила этот вопрос мимо ушей.
– Ваша невестка не прожила у вас и двух недель, а уже собирается превратить семью Эсте в какой-то испанский двор.
– Ей это не удастся.
– Почему вы так думаете?
– Потому что я ей не позволю.
– Вы и не заметите, как все произойдет. О, мадонна Лукреция спокойна и невозмутима! Ничто ее не берет! А с виду – такая хрупкая, бедняжка. Но учтите, эта бедняжка сделает все по-своему, потому что ее никто не воспринимает всерьез и не мешает ей…
– У меня нет времени на ваши женские раздоры. Четыреста гостей! И всех нужно прокормить! Четыреста ртов, это не шутки. А лошади? На одном фураже можно разориться.
– Все ее наряды – наполовину испанские. Сплошь в золоте. Это испанская манера, поверьте мне. Испанская! Да вы хоть знаете, что она носит сарагоски?
– Что такое?
– Сарагоски. Шелковые панталоны, сверху до низу расшитые золотом. Она надевает их под платье – это испанский обычай. Отец, этому нужно положить предел. У вас не будет никакой жизни, пока в вашем доме будет жить эта женщина и ее испанские слуги.
– Ох, да оставь ты ее в покое. Лучше придумай, как мне избавиться от этих гостей, а не то они пустят меня по миру.
– Отец, если вы прогоните ее испанских слуг, едоков станет меньше.
Герцог задумался, а Изабелла улыбнулась. Еще одно важное сражение оказалось выигранным.
Потеря слуг должна была причинить Лукреции больше страданий, чем все предыдущие довольно безболезненные уколы. Конечно, Изабелла хотела бы лишить Лукрецию и ее ближайшего окружения – бдительной Адрианы, коварной Никола, язвительной Анджелы. Но такой шаг завел бы ее слишком далеко, и гнев Папы был бы неминуем. Пока ей приходилось довольствоваться изгнанием испанцев.
Франческо она написала, что устала от Феррары и возвращается в Мантую. Ей не терпится увидеть своего супруга и их маленького сына Федерико.
Получив ее письмо, Франческо смеялся.
Он догадался, что Лукреция не посрамилась перед его супругой, и не понимал, почему это доставило ему такое удовольствие.
Глава 6
В КОМНАТКАХ НА БАЛКОНЕ
Когда гости разъехались, Лукреция собрала вещи в апартаментах, где жила до сих пор, и приготовилась поселиться в «комнатках на балконе» (gli camerini del poggiolo), которые герцог предоставил в ее распоряжение.
Она осмотрела их в компании Анджелы и Никола, и все трое остались довольны этим уютным уголком замка. Лукреция решила, что здесь можно будет обособиться от семьи Эсте, принимать друзей и вообще устроить небольшой уголок Рима в Ферраре.
Анджела попрыгала на кровати – хотела проверить на прочность, – и вместе со скрипом старых досок послышался треск рвущейся материи. Обивка лопнула сразу в двух местах; она прикоснулась рукой к одному из них, и прореха расползлась еще больше.
– Что за рухлядь! – воскликнула Анджела. – Верно, ей не меньше ста лет.
Она брезгливо взглянула на свои ладони. Они были серыми от пыли.
Лукреция откинула покрывало. Простыни напоминали жеванную бумагу.
– Первый раз вижу такую ветошь, – сказала она. – Интересно, где они ее раздобыли?
Никола встряхнула бархатные портьеры – посыпались клочья все той же серой пыли.
– Остатки былой роскоши, – заключила она.
В отчаянии Лукреция опустилась на стул, и обивка на нем тотчас же поползла в разные стороны.
– Так вот какое жилье мой свекор столь великодушно предоставил мне, – сказала она.
– Вполне соответствует духу его гостеприимства, – усмехнулась Анджела. – Теплое снаружи, холодное внутри. На вашем месте, кузина, я бы немедленно пошла к герцогу и спросила, что все это значит – почему в качестве ваших апартаментов выбрали самые убогие каморки замка.
Лукреция покачала головой.
– Полагаю, от этого я ничего не выгадаю.
– А я бы написала святому отцу, – предложила Никола. – Он в два счета устроит вам достойное помещение.
– Мне хочется спокойной жизни, – объяснила Лукреция. – Если я пожалуюсь, будут одни только неприятности. Нет. Мы обновим всю эту обстановку. Заменим мебель, повесим расшитые золотом портьеры. А пока все не придет в божеский вид, я буду жить в покоях, которые занимала до сих пор.
77 
