Последние отзывы

  93  

Бледный свет пробивался сюда через щель в массивной стене. Здесь же стояло старое, испещренное крапинами зеркало и сундук — больше в комнате ничего не было.

Я задохнулась, всхлипнув от ужаса, потому что дверь шевельнулась и я снова услышала звук, похожий на стон.

Возможно ли, спрашивала я себя, чтобы здесь жила женщина и никто в доме об этом не знал? Я представила себе ее любовника, и он походил на сэра Энделиона. Но нет, он, наверное, был моложе, как Бевил. Я ясно видела, как он беззвучно входит сюда, к своей возлюбленной.

Я провела рукой по стене; она была очень холодной. Едва ли ей здесь было очень уютно. Но что ей оставалось делать, если ее выгнала из дома хозяйка — та женщина в моем платье — и ей некуда было идти? Любое убежище лучше, чем никакого, — кроме того, она, наверное, рассчитывала на помощь своего любовника.

Я миновала круглую комнату, прошла еще один полутемный коридор и поднялась по винтовой лестнице на башню контрфорса. После затхлости круглой комнаты свежий воздух пьянил меня. Я стояла, вдыхая его полной грудью. Далеко подо мной море билось о скалы, выбрасывая белые брызги. Я могла разглядеть выступающие из воды верхушки предательских Стражей и остров.

И тут мне послышался звук шагов на каменных ступенях. Конечно, я ошиблась. У всякого разыграется воображение, когда находишься в месте, о котором ходят такие легенды. Нет. Это были шаги. Неужели правда, спросила я себя, что гувернантка, которая умерла здесь, не может найти покоя и все возвращается туда, где провела свои последние дни?

А я? Я оказалась в ловушке — с одной стороны лестница, ведущая в комнату с привидениями, с другой — отвесная стена, обрывающаяся в море.

Секунды превратились в часы; я обернулась и, держась за парапет, обратила взор к мрачному отверстию. Послышалось тяжелое дыхание, потом в проходе возникла тень… и на меня посмотрела гувернантка. На мгновение я и вправду поверила, что вижу перед собой привидение, но тут же с облегчением вздохнула. Это была не гувернантка из прошлых лет, а вполне современная гувернантка, которая просто пришла сюда, как и я.

— Джессика! — вскричала я.

Она рассмеялась:

— Я, похоже, напугала вас. Простите. Я увидела, что дверь в заброшенное крыло открыта, и не смогла удержаться от того, чтобы не отправиться его исследовать. Никогда раньше здесь не бывала.

Неужели я оставила дверь открытой? Мне в это как-то не верилось.

— Эта часть дома нуждается в ремонте, и я собираюсь этим заняться, — сказала я как можно более обыденным тоном.

Джессика подошла и стала рядом со мной у парапета.

— Это правда, — спросила она, — что здесь живут привидения?

— Неужели вы верите в подобные выдумки?

— Ну, я родилась в Корнуолле, а вы знаете, каковы корнуолльцы. Это для вас, прозаичных англичан, все просто…

— Да, — холодно согласилась я. — Я знаю, что корнуолльцы суеверны, но полагала, что лично у вас достаточно здравого смысла, чтобы не верить в подобные россказни.

— При свете дня я — скептик, но ночью… в таком месте. Это ведь история о гувернантке, да?

— Так гласит предание.

Она рассмеялась:

— Я, по понятным причинам, интересуюсь гувернантками Менфреи. Расскажите мне.

— Она забеременела, спряталась здесь, родила ребенка и умерла. Никто не знал, что она здесь, кроме ее любовника, а его как раз не было в замке. Когда он вернулся, обнаружил, что она и ребенок мертвы.

— Надо же ухитриться — спрятать кого-то в доме, где живет собственная семья.

— Говорят, после этого случая комнату заперли.

— Она и теперь считай, что заперта.

Мы стояли в молчании, отрезанные от всего мира. Я представила себе ощущение одиночества и ужас той женщины, когда она поняла, что ее ребенок вот-вот родится, и вздрогнула.

— Хотела бы я знать, что произошло на самом деле, — спокойно сказала Джессика. — Вы не думаете, что это жена ее убила?

— Убила! Об этом в истории ничего нет.

— И не может быть. Но что, если она знала? Если она как-нибудь увидела, что происходит между ее мужем и гувернанткой…

— Об этом история умалчивает, — бесцветным голосом повторила я.

Джессика усмехнулась. Над морем кружила чайка, и ее обычно печальный крик прозвучал как насмешливый хохот.

Джессика взяла меня за руку:

— Я думаю, жена знала. Она пришла сюда и убила ее, после того как родился ребенок. И его тоже. В те времена не составляло труда выдать все это за смерть во время родов. И ее можно понять. Если ваш муж любит другую женщину! За это можно убить, не так ли?

  93