СМЕРТЬ СТАРОЙ ДЕВЫ

Амелия сидела у окна и глядела на море. Хотя дул свежий ветерок, ее самочувствие не улучшалось, однако Амелия была сегодня в радостном настроении: старший брат пообещал приехать к ней в гости из Брайтона.

Вышивание лежало у Амелии на коленях. Теперь ее даже такая работа утомляла. С каждой неделей Амелия уставала все больше, и у нее возникло тяжелое предчувствие, что через год в это же время ее уже здесь не будет.

С Амелией сидела ее сестра Мария. Что бы она делала без Марии! Это была любимая сестра Амелии. Из братьев же она больше всего любила Георга. В последнее время Амелия и Мария еще больше сблизились. Георг обитал в другом мире, в мире любовных утех и веселья, а бедняжка Мария, которая в юности была такой хорошенькой, а сейчас напоминала увядший цветок, делила с сестрой печаль и уныние.

Мария вошла в комнату и увидела, что сестра сидит, положив руки на колени.

— Тебе следовало бы немножко поспать, — произнесла Мария.

— Я все утро спала. Мне не хочется тратить всю жизнь на сон... вернее, остаток жизни.

— Не говори так, прошу тебя.

— О, Мария, давай будем откровенны. Ты же знаешь, мои дни сочтены.

— Ничего я такого не знаю!

— Нет, знаешь, милая сестрица. Но не желаешь с этим смириться.

Мария почти сердито покачала головой, и Амелия ласково проговорила:

— Иди сюда. Присядь, давай немножко поболтаем.

Мария взяла маленькую скамеечку для ног и, приставив ее к креслу Амелии, села на нее.

— Какой сегодня чудесный день! — сказала она. — Надеюсь, в Брайтоне погода тоже хорошая, и Георгу приятно ехать.

— Как прекрасно, что мы увидим его. Хотя... мне хотелось бы, чтобы он был счастливее.

— Но почему бы Георгу не наслаждаться счастьем? У него есть все, о чем можно только пожелать. Он свободен.

— Свободу ценишь лишь тогда, когда ты ее лишен... как крепкое здоровье, богатство и... молодость.

Мария вздохнула.

— Мы все стареем. Даже тебе, Амелия, уже исполнилось двадцать шесть. Двадцать шесть, а ведь ты из нас самая младшая... Что же до Георга, то он сам виноват. Я слышала, он порывает свои отношения с миссис Фитцгерберт. С чего бы ему быть в таком случае счастливым?

— Он полагает, что с леди Хертфорд ему будет лучше.

— Порой наш обворожительный братец бывает довольно глуп.

Однако Амелия не желала критиковать Георга.

— Он живет такой полной жизнью. Вполне естественно, что Георг часто совершает поступки, которые нам не понятны.

Мария смягчилась. Все сестры были от Георга без ума.

Она сказала:

— Он всегда говорил, что, придя к власти, первым делом найдет нам всем мужей. Наверное, ему нас жаль. У Георга доброе сердце, хотя ради нас он, разумеется, не поступится своими удовольствиями.

— Конечно. Это было бы глупо. Разве он помог бы нам, отказавшись от развлечений?

— О, Амелия, порой я впадаю в бессильную ярость и чувствую прилив такой горечи, что готова совершить безрассудство. Например, сбежать... или вытворить еще что-нибудь в этом же духе.

— Я понимаю, — кивнула Амелия. — Но это убьет папу.

— Амелия, а тебе не приходило в голову, что папа убил что-то в нас? Он всю жизнь продержал нас взаперти. Не разрешил выйти замуж. Это все равно что закрыть птичек в клетке и показывать им, как другие пташки порхают вокруг, нежась в лучах солнца... взлетают ввысь, спускаются вниз, кружатся в брачном танце...

— Да, все возвращается к одному и тому же, — вздохнула Амелия. — Нам следовало выйти замуж... всем нам.

— Но папа не желает этого. Мы члены королевской крови. И вокруг нет достойных женихов. Только нашей сестре Шарлотте все-таки подыскали мужа. Помнишь, как мы боялись, что ее свадьба сорвется, потому что у будущего мужа Шарлотты была жена, которая умерла при загадочных обстоятельствах? Поговаривали даже, что, может быть, она и не умерла вовсе...

  87