44 
— Ты приготовил для меня мои новые духи, Космо? — спросила она, повернувшись к одному из братьев.
— Они готовы. Я отправлю их вам завтра, герцогиня.
— Хорошо.
Лоренцо и его брат ждали приказов Катрин; они понимали, что она пришла не для того, чтобы узнать, готовы ли духи.
Мадаленна смущенно переминалась с ноги на ногу за спиной своей госпожи. Повернувшись к ней, Катрин громко сказала:
— Мадаленна, подойди сюда. Лоренцо, Космо, принесите новые духи. Я хочу узнать мнение Мадаленны о них.
Братья переглянулись. Они хорошо знали герцогиню. Они помнили маленькую девочку, попросившую их вылепить фигурку Алессандро, чтобы с ее помощью умертвить монстра. Сейчас она явно что-то задумала.
Они принесли духи. Лоренцо взял руку Мадаленны, а Космо тем временем опустил в пузырек тонкую стеклянную палочку. Потом он коснулся влажной палочкой руки Мадаленны и велел ей подождать несколько секунд.
Они изредка бросали взгляды на Катрин. Что привело сюда герцогиню в столь поздний час?
— Потрясающе! — воскликнула Мадаленна.
— Проследите за тем, чтобы утром их доставили мне, — сказала Катрин. Потом она добавила: — Вы знаете, что я пришла сюда не только из-за духов. Лоренцо, Космо, что вам удалось установить? Есть ли новости насчет ребенка? Вы можете говорить при Мадаленне; это дитя знает мои секреты.
— Герцогиня, пока нам ничего не известно о ребенке.
Она стиснула руки, потом разжала их.
— Но когда?.. Когда? Он же должен когда-то появиться.
Они молчали.
Катрин пожала плечами.
— Я сама посмотрю в кристалл. Мадаленна, присядь и подожди меня. Я скоро вернусь.
Она раздвинула шторы, разделявшие комнату на две части. В глубине помещения стоял большой шкаф, который братья всегда держали запертым. Катрин знала, что в нем есть немало тайников. Она села на стул. Братья задернули шторы. Катрин посмотрела в магический кристалл и ничего там не увидела. Братья замерли в ожидании.
Она внезапно повернулась к ним и заговорила. Они поняли истинную цель ее визита.
— Один юный граф, — сказала она, — желает послужить своей — нашей — родине. Если он придет к вам и захочет поговорить о ней, будьте к нему добры. Если он попросит любовного зелья или какое-то другое снадобье, дайте ему это. Вы можете доверять графу.
Братья понимающе переглянулись. Глаза Катрин оставались непроницаемыми, ее лицо было невинным, как у ребенка.
Двор переезжал в новое место. Причиной этого на сей раз была отнюдь не непоседливость короля.
Катрин ехала с Узким Кругом, неподалеку от Франциска и мадам д'Этамп. Ее положение было почетным, но она хотела ехать рядом с Генрихом. Однако там для Катрин не нашлось бы места, поскольку свиту принца возглавляла ее ненавистная соперница, которую Генрих по-прежнему обожал. Катрин успешно скрывала свою страсть и ревность; она смеялась так же громко, как и другие дамы, окружавшие короля.
Когда процессия на пути от Парижа к Лиону останавливалась в различных городах и замках, для увеселения короля устраивались всевозможные зрелища. Мадам д'Этамп и королева Наваррская вместе сочиняли пьесы и сценки. Короля сопровождало множество красивых девушек, кого-то из них подбирали в дороге. Они танцевали перед Франциском, пытались привлечь его внимание своей смелостью или, напротив, скромностью. Но Франциск не мог расслабиться; война распространялась по территории Франции. Именно вторжение войск императора Карла на славные земли Прованса заставило короля покинуть Париж и отправиться в Лион.
В этом городе Катрин выдала себя.
Генрих пришел к ней, когда она находилась со служанками в своих покоях. Ее сердце забилось чаще — это происходило постоянно, когда он оказывался рядом с Катрин. Она поспешно отпустила девушек, попыталась совладать с охватившими ее чувствами.
— Извини, что я потревожил тебя, — сказал он.
— Бывают случаи, когда приятно оказаться потревоженной.
Они находились одни; она не могла утаить страсть, сверкавшую в ее глазах. Девушка еле слышно добавила:
— Я молю всех святых о том, чтобы это происходило чаще.
Он удивленно посмотрел на нее, не понимая, о чем она говорит. Катрин охватило легкое раздражение. Однако, как ни странно, она любила Генриха еще сильнее за его несообразительность, так раздражавшую короля.
— Пожалуйста, сядь, Генрих, — она похлопала ладонью по дивану, стоявшему у окна, и села на него, подобрав расшитую жемчугами юбку и оставив место для мужа.
44 
