Последние отзывы

  67  

Неуместные драгоценности и великолепные наряды лишь раздражали их. «Что, во Фландрии мало женщин?» – спрашивали они друг друга. Если королю нужны такие, то найти их можно без проблем. О герцогине складывали похабные песни.

– Да пусть поют! – говорила она Людовику. – Моя радость от ваших военных успехов затмевает все на свете. Мой король, я всегда хотела, чтобы вы освободились от влияния дряхлых стариков, чтобы вы сами стали королем, вернули славу Франции. Я самая счастливая женщина на свете!

Людовик приехал в Мец в начале августа. Здесь должны были состояться сражения. Правитель Пруссии Фридрих с большим интересом следил за успехами Франции в Нидерландах, понимал, что, пока войска Марии-Терезии сосредоточены в других местах, у него есть отличная возможность атаковать силы императрицы на богемском фронте. Фридрих чувствовал, что пришло время союза с Людовиком, и начал переговоры.

Когда мадам де Шатору и ее сестра прибыли в Мец, то прохожие на улицах глумились над ними. Но ни Людовика, ни его любовницу мнение народа никогда не интересовало. Мадам де Шатору неприлично было поселиться вместе с Людовиком, и король приказал построить закрытую галерею от своих покоев до покоев сестер в аббатстве Сен Арнольд.

Было объявлено, что по этой галерее король будет ходить на мессу. Но люди прекрасно знали, куда и к кому он будет ходить, и недовольство фавориткой возросло. Однако народ продолжал оправдывать Людовика. Их любимый король, он так молод и так добр, что интриганка может легко крутить им.

В Мец приехал посланник короля Пруссии Фридриха. В его честь был устроен прием. Герцогиня полностью одобряла предполагаемый союз с Пруссией. Она сидела по правую сторону от короля (Фридрих прекрасно рассчитал, какое влияние имеет Мари-Анн, и поэтому писал ей льстивые письма). Прием удался на славу.

Может быть, из-за того, что сказались волнения и усталость последних месяцев, на следующее утро после пиршества у Людовика поднялась температура, кожа стала влажной. У короля начался бред. Во французском лагере царило смятение. Говорили, что король при смерти.

Герцогиня де Шатору быстро прибыла в спальню короля и, обосновавшись там вместе со своей сестрой, решала, кого подпускать к королю, а кого нет. Мари-Анн решила во что бы то ни стало выходить короля, так как понимала, что если он умрет, то вместе с ним уйдут в могилу все ее мечты и надежды.

Мадам де Шатору была вынуждена пустить к Людовику принцессу королевской крови, молодого герцога де Шатре и графа де Клермона. Они настояли на присутствии епископа Суассонского, капеллана короля. Священник заявил, что, учитывая состояние короля, необходимо послать за исповедником Людовика Пьером Перуссо.

– Если вы притащите сюда исповедника, король решит, что умирает, – протестовала герцогиня.

– Мадам, король действительно умирает, – возразил епископ Суассонский.

– Нет! – вскричала герцогиня. Она не верила в то, что король умрет. Мари-Анн закрыла лицо руками: на ее глазах рушилась империя, которую она так долго создавала!

Пьер Перуссо приехал в Мец. Когда священник увидел короля, он не поверил своим глазам: Людовик выглядел ужасно. С другой стороны, король всегда был подвержен лихорадкам, кризисы случались с ним и раньше.

Пьер не знал, как поступить. Обещание искупления грехов в присутствии любовницы было невозможно. Если он собирается отпустить грехи Людовика, тогда нужно выслать мадам де Шатору из Меца. Если же король действительно умрет, то ее присутствие будет недопустимым. Дофин не станет винить священника, да и всем придворным будет приятно узнать, что мадам де Шатору унижена.

С другой стороны, король может и выздороветь. И что тогда будет с Пьером? Герцогиня никогда так просто не прощала своих врагов.

А пока она горячо беседовала со своим советником, «дядей» Ришелье, который, как главный камердинер, конечно же был рядом с умирающим.

– Что со мной будет? – напрямую спросила она герцога.

– Этого вам никто не скажет, – ответил Ришелье. – Если он действительно умирает, тогда вам придется уехать. Вопрос в том, сможете ли вы сделать это тайно? Толпа настроена к вам не особенно дружелюбно, учитывая, что король больше не сможет защитить вас.

Герцогиня была напугана, и Ришелье, которого часто раздражала ее заносчивость, не мог не порадоваться своей маленькой победе, хотя он и был ее союзником.

Они разговаривали в небольшой передней, которая вела в спальню короля.

  67