Особенно,... 
99 
Принц поклонился и заверил нас, что немедленно отправится туда. Как позже объяснил мне Карл, он намеренно отсрочил встречу Мэри с женихом, полагая, что нам нужно приехать к ней первыми, дабы должным образом все подготовить. Мы с мужем поторопились к нашей дочери и присутствовали при первой встрече жениха и невесты. К счастью, они понравились друг другу, и мне это было очень приятно, поскольку я на собственном опыте знала, как это ужасно, когда тебя выдают замуж за незнакомого и неприятного тебе человека.
– Я молю Бога лишь о том, – сказала я Карлу, – чтобы Мэри была столь же счастлива с Вильгельмом, как я с вами.
Карл несколько растерянно улыбнулся, как это делал всегда, когда я столь откровенно выражала свои чувства к нему, но мои слова его явно растрогали, и он сказал, что присоединит свою молитву к моей.
Церемония бракосочетания проходила в церкви Уайтхолла. Жених в своем красном бархатном костюме с отложным кружевным воротником выглядел весьма привлекательно. На Мэри же было простое платье из серебристой ткани; шею обвивало жемчужное ожерелье. Ее волосы украшала лишь скромная лента, и она олицетворяла собой чистоту и невинность. Я сама выбрала ей этот наряд и осталась довольна им, так как юный Вильгельм рядом с ней казался одетым все же несколько вычурно и безвкусно.
В самой церемонии я не участвовала, ведь она совершалась по протестантскому обряду. Я сидела вместе с матерью и Елизаветой на хорах, откуда мы видели все происходящее как на ладони.
Церемонию проводил епископ Эли, и я с болью в душе вспомнила о Лоде, томящемся в Тауэре архиепископе Кентерберийском, который первый из священнослужителей встретил меня на английской земле.
Задумавшись, я не заметила, что церемония подошла к концу – принц уже надел на палец моей дочери обручальное кольцо.
После бракосочетания в огромном зале Уайтхолла был устроен свадебный пир. Стены этого зала украшали гобелены, изображавшие поражение испанской «Непобедимой армады». Глядя на них, я размышляла о том, как храбро сражались тогда за Англию люди, объединившиеся вокруг своей государыни. Все знали, что королева Елизавета была коварна и жестока, Карла же отличали доброта и мягкосердечие, так почему она сумела сплотить своих подданных, а мой муж – нет?
Когда пир закончился, жениха и невесту, согласно обычаю, препроводили на брачное ложе, но, разумеется, ни о какой свадебной ночи речи не шло, ибо наша Мэри была еще совсем дитя. Пока даже предусматривалось, что она не последует за своим супругом к нему на родину и еще на некоторое время останется дома, с нами.
Мою девочку переодели в ночную рубашку и уложили на роскошную кровать в нашей спальне. Потом вошел принц Оранский в атласном шлафроке – голубом с зеленоватым отливом и отделанном серебром. Он лег подле новобрачной и поцеловал ее. Дети полежали рядом друг с другом с четверть часа, после чего Вильгельм вновь поцеловал Мэри и поднялся.
Праздник кончился. Моя дочь стала принцессой Оранской. Нам же предстояло вернуться к нашим тягостным будням.
В мрачные дни, последовавшие за свадьбой, я постоянно пыталась найти хоть какой-нибудь выход из создавшегося положения. И луч надежды блеснул, когда меня посетил Джордж Горинг и рассказал о своем плане, показавшемся мне блестящим.
Джордж Горинг всегда нравился мне. Сын графа Норвика, он был удивительно приятен и мил в общении. К сожалению, он привык вести несколько сумасбродный и распутный образ жизни и потому частенько вынужден был уезжать за границу и проводить там какое-то время – до тех пор, пока не забудется его очередная проделка. Но человек он был открытый и добродушный, так что неудивительно, что в друзьях у него числилось множество людей, среди которых был и лорд Страффорд. Джордж Горинг занимал важный пост в армии, командуя двадцатью двумя ротами и имея чин полковника.
Будучи ранен в одном из сражений, он слегка прихрамывал.
Я обрадовалась, узнав, что он просит у меня аудиенции, и обрадовалась еще больше, услышав то, что он намеревался предпринять.
– Парламент хочет осудить Страффорда, – сказал он, – и тем самым нанести удар по королю.
Я кивнула, соглашаясь с его словами.
– Так неужели же, Ваше Величество, – продолжал этот бравый офицер, примерно равный мне по возрасту, – мы будем сидеть сложа руки и ждать казни нашего несчастного друга?
– Но что же нам остается делать? – в отчаянии спросила я, с надеждой глядя на смельчака.
99 
