168 
— Она уехала в Йоркшир… к своей тетушке.
— Разве у нее есть тетушка?
— О, да. Они переписывались, кажется… время от времени. И вдруг она ни с того ни с сего решила поехать навестить ее.
— Надолго? — Он пожал плечами.
— Кто знает? Надеюсь, что надолго…
— Вот так вдруг взяла и уехала?
— Да. Ей пришла в голову эта мысль сразу после отъезда Рози и Яго. А как решила, медлить не стала. Я лично отвез ее на станцию. Сначала ей нужно было заехать в Лондон, а уже там сесть на поезд до Йоркшира.
— Она раньше никогда никуда не уезжала.
— Да, все эти годы… — измученным голосом произнес он. — Наконец передышка. А мне так часто хотелось увидеться с тобой, поговорить… быть с тобой.—Я молчала, поэтому он продолжал: — Что мы будем делать, Кэролайн?
— То что и раньше, полагаю, — ответила я. — Что же еще?
— Нам нужно время от времени видеться… наедине. Пора посмотреть правде в глаза. Мы с тобой оказались в безвыходном положении. В тупике. Нет хода ни вперед, ни назад. Неужели мы всю жизнь будем отказываться друг от друга? Как нам жить дальше?
— Я думала о том, чтобы уехать на время… в Лондон. Рози приглашает к себе в гости.
— Нет, — твердо проговорил он.
— А мне показалось, что это неплохая мысль. Мне нужно выбраться отсюда куда-нибудь… чтобы спокойно обо всем подумать.
— Ты не можешь покинуть Трессидор точно так же, как я не могу покинуть Лэндовер.
— Не забывай о том, что со мной теперь Ливия. И каждый свой новый шаг я должна соразмерять с этим обстоятельством. Раньше я была более свободна. Было даже время, когда я почти решилась…
— Решилась на что?
— Рискнуть всем для того, чтобы быть с тобой.
— Кэролайн!
— О, да, я почти решилась. Порой я очень ясно все себе представляла… эту связь между нами, тайные свидания, жизнь в страхе перед разоблачением, само разоблачение и его последствия… Но бывали минуты, когда я говорила себе, что мне все равно, чем все закончится. Я готова была поставить на карту все. Рискнуть всем. Но потом… появилась Ливия, а вместе с ней и чувство ответственности.
— Мы можем уехать. Прямо сейчас. Господь свидетель, я много об этом думал. Будем жить за границей. Во Франции… Ты помнишь Францию? Боже, кажется, как давно это было!.. Тогда я тебя очень боялся. За те несколько дней я узнал, что ты значишь для меня… Узнал на всю жизнь вперед. Однажды я приблизился к тебе, когда ты спала. Я стоял у застекленных дверей, ведущих на балкон.
— Я не спала.
— Я… почти вошел. Теперь часто задаюсь вопросом: а не сложилось ли бы все иначе, если бы я тогда вошел?
— Да, я тоже себя об этом всегда спрашивала.
— Ты впустила бы меня?
— Я не знала, что ты женат… Что ты женился для того, чтобы спасти для своей семьи Лэндовер. Мне казалось, что ты просто совершил какое-то чудо. Тогда я верила в то, что ты способен творить чудеса.
— Ничего себе чудо! Чудо, которое отравило всю мою жизнь.
— Неужели ты ее так ненавидишь?
— Да, мне все в ней было ненавистно. Например, сотни этих ее нарядов… один вид которых приводил меня в бешенство. Я ненавидел ее за то, что она — это она… Но больше всего я ненавидел ее за то, что она стояла между нами.
— Ты говоришь о ней так, точно… ее больше нет с нами.
— Давай попробуем представить себе это.
— Но она скоро вернется.
— Не скоро… Будем надеяться, что не скоро.
— Навестит тетушку и приедет.
— Будем надеяться, что она останется у нее подольше.
— Но когда вернется…
— Давай не будем о ней думать…
— Как же нам о ней не думать? Ведь она существует и, как ты говоришь, стоит между нами.
— Не в эту минуту. Забудь про нее. Давай говорить только о нас с тобой.
— Что же еще говорить?
— Так дальше жить нельзя.
— Что ты предлагаешь?
— Ты знаешь. А потом, возможно… в один прекрасный день… все наладится.
Он наклонился ко мне и накрыл мою ладонь сверху своей рукой. Затем он взял ее и прижал к своим губам.
— Кэролайн, мы сами творцы своего будущего. Давай забудем обо всем. Уедем… куда-нибудь, где нас никто не знает.
Я отрицательно покачала головой и отвернулась.
Мы расстались, но весь оставшийся день я думала только о нем. Мне хотелось быть с ним, очень хотелось открыть для себя тот путь, на который он так меня звал…
И все же я колебалась.
Я уже не помню точно, когда именно по округе поползли слухи.
Кто-то сообщил, что видел на руднике черную собаку. Сразу после этого другой человек заметил, как ему показалось, белого зайца. Это были предвестники смерти. В прежние времена считалось, что появление этих двух животных — верный знак того, что на руднике должно вот-вот случиться какое-то несчастье, если уже не случилось.
168 
