К утру буря утихла. Кукушонок всё ещё сидел, прижавшись к стенке. Он ещё не мог опомниться от страха.
Когда солнце взошло высоко, его лучи проскользнули в дупло и согрели мокрого Кукушонка.
За ночь к нему вернулся голос. Но он уже так ослаб от голода, что не мог подняться на ноги и высунуть голову из дупла.
Днём в рощу пришли Мальчик и Девочка.
Ветер поднимал с земли жёлтые листья и крутил в воздухе. Дети бегали и ловили их. Потом они принялись играть в прятки. Мальчик спрятался за ствол старой липы.
Вдруг ему почудился птичий крик из глубины дерева.
Мальчик поднял голову, увидел дупло и вскарабкался на дерево.
— Сюда! — крикнул он сестре. — Тут в дупле кукушка сидит.
Девочка прибежала и попросила брата достать ей птицу.
— Я не могу просунуть руку в дупло! — сказал Мальчик. — Дырка слишком узенькая.
— Тогда я вспугну кукушку, — сказала Девочка, — а ты лови её, когда она полезет из дупла.
Девочка принялась колотить палкой по стволу.
В дупле поднялся оглушительный грохот. Кукушонок собрал последние силы, ногами и крыльями упёрся в стенки и стал вырываться из дупла. Но как ни старался, не мог протиснуться наружу.
— Смотри! — закричала Девочка. — Кукушка не может вылезти, она слишком толстая.
— Погоди, — сказал Мальчик, — сейчас я её вытащу.
Он достал из кармана перочинный ножик и расширил им вход в дупло. Пришлось вырезать широкую дыру в дереве, прежде чем удалось вытащить из него Кукушонка. Он давно уже вырос с большую кукушку и был в три раза толще своей приёмной матери — Пеструшки. Но от долгого сидения в дупле он был очень неповоротлив и не умел летать.
— Мы возьмём его с собой, — решили дети, — и будем кормить.
Мимо пустой липы пролетали на юг птицы. Среди них и Кукушка. Она увидела дупло, куда весной опустила своё яйцо, и опять подумала:
"Какая я ловкая! Как хорошо я устроила своего птенца! Где-то он теперь? Верно, встречу его на юге".
И она скорей полетела дальше.
Лесные домишки
Высоко над рекой, над крутым обрывом, носились молодые ласточки-береговушки. Гонялись друг за другом с визгом и писком: играли в пятнашки.
Была в их стае одна маленькая Береговушка, такая проворная: никак её догнать нельзя было — от всех увёртывается.
Погонится за ней пятнашка, а она — туда, сюда, вниз, вверх, в сторону бросится да как пустится лететь — только крылышки мелькают.
Вдруг — откуда ни возьмись — Чеглок-Сокол мчится. Острые изогнутые крылья так и свистят.
Ласточки переполошились: все — врассыпную, кто куда, — мигом разлетелась вся стая.
А проворная Береговушка от него без оглядки за реку, да над лесом, да через озеро!
Очень уж страшная пятнашка Чеглок-Сокол.
Летела, летела Береговушка — из сил выбилась.
Обернулась назад — никого сзади нет. Кругом оглянулась, — а место совсем незнакомое. Посмотрела вниз — внизу река течёт. Только не своя — чужая какая-то.
Испугалась Береговушка.
Дорогу домой она не помнила: где ж ей было запомнить, когда она неслась без памяти от страха?
А уж вечер был — ночь скоро. Как тут быть?
Жутко стало маленькой Береговушке.
Полетела она вниз, села на берегу и горько заплакала.
Вдруг видит: бежит мимо неё по песку жёлтая птичка с чёрным галстуком на шее.
Береговушка обрадовалась, спрашивает у жёлтой птички:
— Скажите, пожалуйста, как мне домой попасть?
— А ты чья? — спрашивает жёлтая птичка у Береговушки.
— Не знаю, — отвечает Береговушка.
— Трудно же будет тебе свой дом разыскать! — говорит жёлтая птичка. — Скоро солнце закатится, темно станет. Оставайся-ка лучше у меня ночевать. Меня зовут Зуёк. А дом у меня вот тут — рядом.
Зуёк пробежал несколько шагов и показал клювом на песок. Потом закланялся, закачался на тоненьких ножках и говорит:
— Вот он, мой дом. Заходи!
Взглянула Береговушка — кругом песок да галька, а дома никакого нет.
— Неужели не видишь? — удивился Зуёк. — Вот сюда гляди, где между камешками яйца лежат.
Насилу-насилу разглядела Береговушка: четыре яйца в бурых крапинках лежат рядышком прямо на песке среди гальки.
— Ну, что же ты? — спрашивает Зуёк. — Разве тебе не нравится мой дом?
Береговушка не знает, что и сказать: скажешь, что дома у него нет, ещё хозяин обидится. Вот она ему и говорит: