47 
Фред подумал, что резкий тон и слегка выпученные голубые глаза адвоката — такое же средство психологического давления, как и муляж руки.
— Я пишу статью о трупах, которые в соответствии с пожеланием их… гм-м… бывших владельцев участвуют в медицинских экспериментах, способствуя таким образом прогрессу современной науки, — начал он. — Мне стало известно, что незадолго до казни Дуэйн Уильямс пожертвовал свое тело для использования в одном из таких научных проектов, и я решил разузнать поподробнее, для каких именно исследований оно могло понадобиться.
Джим Хаттон рассмеялся. Это был короткий, отрывистый, совершенно невеселый звук, напоминающий собачий лай.
— Увы, ничего не могу сообщить вам по этому поводу.
— Почему?
Адвокат пожал плечами:
— Медицинские компании и институты, использующие трупы для экспериментов, обычно настаивают на соблюдении полной конфиденциальности.
— Но для чего такая секретность?
— Медицина по-прежнему остается областью, где риск намного выше, чем в других отраслях. И если какая-то компания работает над новым эффективным лекарством или методикой, она, естественно, не захочет, чтобы об этом пронюхали конкуренты.
— Значит, вы не можете назвать мне ни одного имени?
— Увы, мистер Арлин, я не знаю даже, какая компания или институт наложил лапу на труп Уильямса.
— Значит… никто не знает, куда в конце концов попало тело Дуэйна, не так ли?
— Администрация «Каньона Гамма» наверняка в курсе.
— Уж они-то точно ничего мне не скажут.
Джим Хаттон пожал плечами:
— Попытайтесь выяснить сами. Вы же репортер.
— А вы не можете мне помочь?
— Позвольте сначала спросить, зачем мне это — помогать вам?
Фред не нашелся, что на это ответить, и решил зайти с другой стороны.
— О'кей, — сказал он, — расскажите мне о Дуэйне. Каким он был?
— Но ведь ваша статья, кажется, немного о другом…
— Именно об этом! — с горячностью перебил Фред. — Дуэйн был казнен. Это уже новость!
— Вряд ли, особенно если судить по тому, сколько эфирного времени уделила этому событию пресса.
— А каково ваше мнение, мистер Хаттон? Как по-вашему, Дуэйн заслуживал смертной казни?
— И вы задаете подобный вопрос адвокату?
Черт побери, этот Хаттон оказался крепким орешком, но Фред решил не сдаваться.
— Разве адвокаты — не люди? — парировал он.
Хаттон снова пожал плечами:
— Я не верю в эффективность смертной казни. Именно поэтому я стал защитником, а не судьей или прокурором.
Фред почувствовал, что им пренебрегают. Во взгляде Хаттона читалось типичное адвокатское недоверие. Фред был не готов выдержать пристальный взгляд этих холодных выпученных глаз и, отвернувшись, стал рассматривать дохлую муху на подоконнике.
— Он мне нравился, — неожиданно сказал Хаттон.
— Нравился?! — удивленно переспросил Фред.
— Дуэйн, конечно, был форменным психом, но где-то глубоко внутри… Ну, вы понимаете…
— Откуда он вообще взялся? Как стал таким?
Из облезлого деревянного шкафчика Джим Хаттон достал толстую папку с какими-то бумагами, распечатками. Он явно был адвокатом старой школы и предпочитал конкретные, осязаемые вещи, которые можно потрогать, подержать в руках. Некоторые люди упрямо не желали сверять свои жизни с тем, что показывал компьютерный экран.
Джим Хаттон бросил увесистую папку на стол, подняв в воздух еще одно облачко пыли.
— Я думаю, здесь есть все, что вам нужно, чтобы описать семейную трагедию по-американски, — сухо сказал он, открывая папку. — О'кей. Уильямс Дуэйн Дуглас, родился в 2043 году в Бейкерсфилде. Мать — Дездемона Уильямс, родилась в 2013-м. Хроническая алкоголичка. Продолжала пить даже после принудительного — по решению суда — изменения соответствующего гена на аллельную модификацию Д2Р2. Допаминовые рецепторы необратимо разрушены.
Отец — Дуглас Петти. То, что он не оставил семью сразу после рождения Дуэйна и Кита, — наверное, самое худшее, что только могло случиться в их жизни. Дуглас терроризировал сыновей, причем проделывал это с явным удовольствием. Кроме того, он обладал неограниченной властью над женой. Однажды Дездемона и Дуглас решили оставить обоих детей в номере мотеля. Сказано — сделано; уложив мальчиков спать, они просто ушли в неизвестном направлении, не потрудившись даже оплатить счет. К этому времени в семье появился третий ребенок — Бобби, сестра Дуэйна и Кита. О ней мать заботилась — во всяком случае, прежде чем отправиться в мотель, она оставила ее у сестры. Что касается сыновей, то их судьба, похоже, не особенно интересовала Дездемону Уильямс. Как бы там ни было, с тех пор она с ними больше никогда не виделась.
47 
