Последние отзывы

  64  

Когда, прощаясь, Фред уже пожимал Бобби руку, ему вдруг пришло в голову, что со дня казни Дуэйна прошло семь месяцев и что его труп уже давно могли уничтожить в ходе непонятных экспериментов или искромсать на донорские органы и образцы, которые хранятся теперь под безликими номерами в каком-нибудь морозильнике. И он пообещал себе, что завтра же сядет на телефон и попытается как можно скорее снова выйти на след тела Дуэйна Уильямса.

25

— …Ты помнишь, что говорил в подобных случаях Эйб Линкольн?

Доктор Ким Эндрю строго смотрела на Гарта с экрана. Выражение ее лица не предвещало ничего доброго, и он сразу понял, что звонит она не для того, чтобы обменяться ничего не значащими любезностями. Время позднее, и ей, должно быть, пришлось немало потрудиться, прежде чем она застала его в рабочем кабинете. Наверное, она даже звонила ему домой, что, с точки зрения Гарта, было по меньшей мере некорректно.

— Эйб Линкольн много чего говорил, — уклончиво ответил он. Ее вступительная фраза слишком напоминала ловушку, и Гарт решил быть предельно осторожным.

— Линкольн говорил: можно постоянно обманывать несколько человек…

— …Или некоторое время обманывать всех… — подхватил Гарт.

— …Но нельзя обманывать всех постоянно. Кого пытаешься одурачить ты?

— Что ты имеешь в виду, Ким? — Гарт терпеть не мог словесные игрища, особенно с таким опасным противником, как Федеральное агентство бактериологической безопасности.

— Образцы тканей, которые мы взяли у тебя в лаборатории, оказались весьма и весьма интересными.

— Рад это слышать.

— Мы датировали эту голову шестидесятыми годами XX века.

— И были абсолютно правы, — вежливо подтвердил Гарт. — Точная дата — одна тысяча девятьсот шестьдесят шестой. Просто поразительно, как вам это удалось!

— Я не знала, что у вас есть такие старые экземпляры.

— Есть, и немало. На данном этапе нашего проекта от них довольно много пользы.

Гарту захотелось, чтобы Ким поскорее перешла к делу, ради которого звонила.

— Вы постоянно работаете с ископаемыми, а мы — нет, поэтому нам пришлось позаимствовать новейший аппарат в лаборатории судебной медицины… — Она не договорила, очевидно, ожидая его реакции, но Гарт и глазом не моргнул.

— И что показала ваша замечательная машина? — спросил он.

— Ты, конечно, будешь рад услышать, что результаты неопределенные…

Гарт немного расслабился. По-видимому, у Ким нет никаких фактов и ее звонок — просто попытка выудить что-то из него.

— …Но мы склоняемся к мнению, что тело, которое вы продемонстрировали нам в последний наш визит, умерло намного раньше, чем вы говорили.

— Да, это так, — сказал Гарт. — К сожалению, оно прожило всего несколько дней.

Ким поджала губы.

— Тогда почему ты солгал мне?

— Честно говоря, Ким, нам не хотелось уронить себя в глазах президента. Он многого ждет от нашего проекта, поэтому мы сказали ему, что тело прожило достаточно долго — дольше, чем на самом деле. Естественно, нам не хотелось, чтобы президент узнал, как мы ввели его в заблуждение, поэтому мы солгали и вам. Извини…

— Все это довольно странно…

— Совершенно с тобой согласен. Это была ошибка, и я приношу свои извинения.

— Ты очень осложняешь мне работу, Гарт, — вздохнула Ким. — Мне бы не хотелось возвращаться к вам с ордером, но…

— Я буду только рад, если ты посетишь нас снова, — солгал Гарт самым жизнерадостным тоном, на какой только был способен в данных обстоятельствах. — Дело в том, что через две-три недели мы планируем восстановить еще одно тело, и если ты приедешь, я сам тебе все покажу. Мне нечего скрывать, Ким.

— Я хочу, Гарт, чтобы ты твердо усвоил одну вещь, — медленно, с расстановкой проговорила она. — Единственное, что меня заботит, — это здоровье нации. И если не считать твоей лжи, ты пока не сделал ничего, что могло бы подвигнуть меня на решительные действия.

Они оба прекрасно знали, что, если в следующий раз Ким появится в «Икоре» с ордером, ей и ее коллегам придется закрыть филиал — быть может, не навсегда, а на какое-то время, однако даже подобная мягкая мера могла отбросить исследователей на месяцы назад. Фактически им пришлось бы начинать проект с самого начала, а Ким — судя по ее последним словам — этого не хотелось. Может быть, в ней проснулось что-то вроде сочувствия к коллеге-врачу, занятому действительно важными исследованиями, но не исключено, что причиной подобной осторожности с ее стороны был интерес, проявленный к проекту самим президентом. Похоже, Рик не ошибался, когда говорил, что Вильялобос — их самый высокопоставленный и влиятельный друг и покровитель.

  64