Последние отзывы

  49  

Значит, мы все-таки вчера нарезались! Какие дуры!

Я поднялась с лежака, кряхтя и охая, вместе со мной кряхтели и охали мои затекшие косточки. И только тут поняла, как мне хреново! Все тело ныло, будто мной всю ночь играли в футбол, голова раскалывалась, во рту стоял стойкий привкус каких-то гнилых ягод… Еще я ничего не помнила. Ну… почти ничего. То есть первую половину вчерашнего дня я могла воссоздать в памяти подетально, но вторую… Вроде, мы пили вино с веселыми белорусами, ели шашлыки с разбитными армянами, пели караоке с заводными чукчами, танцевали сиртаки с бесшабашными греками. Еще купались голышом, но, хочется верить, без компании…

Н-да, покуролесили! А начиналось все очень пристойно…

Покинув территорию санатория, мы сразу рванули на рынок покупать мне обувь. Я согласна была на самые примитивные сланцы из резины, но оказалось, что на две сотни можно приобрести веселенькие шлепки на платформе, которым, как уверяла циганка-продвщица, сносу не будет, и которые, как предполагала я, развалятся на следующий же день. Сей факт нас с Сонькой не смутил — мне и надо лишь продержаться до завтра — так что уходила я с рынка уже обутая. По дороге мы затарились чебуреками, фруктами, орехами и одноразовой посудой, потом зарулили в магазинчик «Вина Кубани», где прикупили два литра нашего любимого «Черного лекаря». С этой снедью мы отправились к морю, облюбовав для пикника глухой уголок на диком пляже, где даже нудисты не показывались, не говоря уже о прелюбодеях, совокупляющихся буквально под каждым мало-мальски пышным кустом.

Расположившись на мелкой, как песок гальке, мы начали пировать.

Пировали часа два, по истечении которых, были немного пьяны, сыты и веселы. А наши неугомонные натуры требовали продолжения банкета. Так что еще через час мы вернулись в город.

Что было дальше, помню не очень хорошо, но все же помню. Мы пили пиво в каком-то кабачке, потом водку в ресторане и вино в дегустационном зале, после отправились гулять по набережной, где нам какой-то паренек вручил флаеры в ночной клуб с многообещающим названием «Экстаз». Туда мы и направились, дабы зависнуть в этом вертепе на всю ночь.

Публика в «Экстазе» была солидная. Дородные дяди с золотыми цепями на красных шеях, томные, затянутые в фирменную джинсу дамы, приблатненные пареньки в кожаных штанах, разрисованная татуировками и истыканная серьгами «золотая молодежь», а так же проститутки всех мастей, размеров и полов. Мы с Сонькой на фоне этой расфуфыренной толпы выглядели как бродяжки из деревни Пупырловка. На ней сандалии, потертые джинсовые шорты и майка выгоревшей надписью «Отвали!», на мне шлепки и ситцевый цветастый сарафан (смахивающий на халат), да еще не моего размера. Причем, сарафан мало того, что короток, он еще и сильно узок в груди, так что мой довольно пышный бюст постоянно рвал верхние пуговицы и буквально вываливался из выреза.

Как нас, таких убогих, пустили в этот попсовый клубешник, до сих пор понять не могу.

Мы потолкались у бара, хлопнув по кружке местного пива — больше ни на что у нас денег не хватило — поиграли в бильярд, попели караоке, и все под уничижительные взгляды жриц любви, да ехидные улыбочки томных бабешек. Зря они так старались. Мы были уже в том блаженном состоянии, когда на косые взгляды и двусмысленные ухмылочки не обращаешь ни малейшего внимания, поэтому, презрев их презрение, мы вывалились на танцплощадку и начали выделывать такие па, что даже обожравшая «экстези» кислотная молодежь не могла с нами посоперничать.

Не стоит и говорить, что все мужики «Экстаза» были от нас в экстазе. И папики, и пирсинговые пацаны, и рафинированные жиголо!

… Я сморщилась, припоминая, что же было после того, как мы покинули клуб (а мы его покинули довольно скоро, причем, не одни, а в окружении своры поклонников). Но ничего, кроме сиртаки, исполненного нами в ресторане «Понтос», из памяти не всплывало.

На соседнем лежаке застонала Сонька. Тоже, наверное, все бока отлежала.

— Подруга, а подруга, — позвала ее я. — Вставай давай. Утро уже.

Сонька закряхтела, поджала под себя колени, пристроила поудобнее подушку-игрушку и приготовилась дрыхнуть дальше.

— Софья, вставай! Пора возвращаться в санаторий.

— Отстань, — хрипло пробормотала она. — Спать хочу.

— Вот в номере и поспишь. — Я подергала ее за волосы. — Подъем!

— Накрой меня, — потребовала она, обнимая себя руками за покрытые «гусиной кожей» плечи. — Мне холодно… — Сонька пошлепала губами. — И воды принеси — пить хочу.

  49