133 
— Какое романтическое возмездие, — заметила Дебора. — Второе убийство, выдаваемое за несчастный случай. Полная симметрия, верно?
— Превосходный вид мести, — согласился Линли. — Ничего не скажешь.
— Но тогда кто такая миссис Спенс? — спросила Дебора.
Сент-Джеймс сделал несколько предположений:
— Бывшая экономка, знавшая правду, соседка, старинная подруга жены.
— Сестра жены, — добавила Дебора. — Даже его собственная сестра.
— Которую он пытался здесь, в Уинсло, вернуть в лоно церкви, из-за чего она сочла его подлым лицемером?
— Саймон, может, это кузина. Или особа, тоже работавшая у епископа Трурского.
— Почему не женщина, общавшаяся с Сейджем. Супружеская измена бывает разная.
— Он убил свою жену, чтобы быть с миссис Спенс, но та узнала правду и не захотела с ним знаться? Убежала?
— Возможностей бесчисленное множество. Ключом к разгадке может послужить ее прошлое.
Линли задумчиво покрутил свою кружку. Он слушал, но, казалось, не собирался отбрасывать предыдущие предположения.
— И больше ничего необычного в его прошлом, Сент-Джеймс? Алкоголь, наркотики, неприличный интерес к чему-нибудь предосудительному, аморальному или незаконному?
— Он отличался страстью к Священному Писанию, но для викария это вполне естественно. А к чему ты клонишь?
— Мне кажется, тут замешаны дети.
— Педофилия? — Линли кивнул — Нет, никакого намека, — возразил Сент-Джеймс.
— Какой может быть намек, если церковь спасает его репутацию? Или ты думаешь, епископ признал бы тот факт, что Робин Сейдж грешил слабостью к мальчикам из хора и был переведен…
— По словам епископа Брадфордского, он постоянно менял места, — заметила Дебора.
— …потому что давал волю рукам? Они скажут, что помогали ему найти свое место, будут на этом настаивать. Но правды от них не дождешься.
— Это предположение наименее убедительное из всех. Где здесь мальчики из хора?
— Может, это были не мальчики.
— Ты подумал про Мэгги? Миссис Спенс убила его, чтобы положить конец… чему? Домогательствам? Совращению? Если это так, почему она не заявила об этом?
— И все-таки это убийство, Сент-Джеймс. У девочки, кроме матери, никого нет. Стала бы она надеяться, что жюри объявит ее невиновной. А если нет? Ведь она рисковала оказаться в тюрьме и оставить дочь одну?
— Почему она не обратилась в полицию? Или к церковному начальству?
— Что ее слово по сравнению с его?
— Но слово ее дочери?…
— Что, если бы Мэгги стала на сторону этого человека? А вдруг она сама согласилась на это? Вообразив, что любит этого человека? Или что он любит ее?
Сент-Джеймс и Дебора вздохнули.
— Я чувствую себя словно Червонная Королева из «Алисы». Нужно бежать вдвое быстрей, а у меня кончается дыхание.
— Плохо дело, — согласился Сент-Джеймс. — Мы стремимся узнать побольше, а они — попридержать языки, чтобы мы подольше оставались в неведении.
— Не обязательно, — сказал Линли. — У нас еще есть Труро. Там много возможностей для маневра. Надо выяснить причину смерти его жены и узнать о его прошлом.
— Боже, это целое путешествие. И ты поедешь туда, Томми?
— Я нет.
— А кто же?
— Некая персона, которая сейчас в отпуске, — улыбнулся Линли. — Так же, как и мы все.
В Актоне сержант Барбара Хейверс повернула ручку радио, стоявшего на холодильнике, и нашла Стинга на середине его трели про отцовские руки.
— Детка, — сказала она, — давай, спой, — и засмеялась собственной шутке.
Она любила слушать Стинга. Линли заявлял, что ее интерес основан исключительно на том, что Стинг бреется всего раз в две недели и демонстрирует мнимую мужественность в расчете на женскую аудиторию. Барбара лишь раздраженно фыркала и в свою очередь заявила, что Линли музыкальный сноб, и если произведение написано в течение последних восьмидесяти лет, он не станет слушать его, оскорбляя свои аристократические уши. У нее не было пристрастия к рок-н-роллу; помимо классической музыки она предпочитала джаз, блюзы и то, что констебль Нката называл «музыкой для белых бабушек» — что-то из сороковых, непременно с полным оркестром и явственным звучанием струнных инструментов. Сам Нката больше любил блюзы, хотя Хейверс знала, что он не задумываясь продал бы свою душу, не говоря уже о своей коллекции компакт-дисков, за пять минут наедине с Тиной Тернер. «Не важно, что она мне в матери годится, — говорил он коллегам. — Выгляди так моя мама, я просто не выходил бы из дому».
133 
