139 
— Вы убирали здесь каждый день после смерти викария? — Это показалось ему невероятным. Дом был небольшой.
— Времени на это уходит много. Надо было привести в порядок вещи, натереть пол воском и все такое.
— Вы хорошо поработали.
— Старалась, чтобы новому жильцу здесь понравилось, когда он будет осматривать дом.
— Мистер Сейдж тоже его осматривал, прежде чем поселиться?
— Ему было все равно. Семьи он не имел. Жил тут один.
— Он когда-нибудь говорил о своей жене? — спросил Сент-Джеймс.
Полли схватилась за амулет, лежавший на ее коленях.
— Жене? Он собирался жениться?
— Он был женат. И овдовел
— Впервые слышу. Я думала… Ну, по-моему, его не очень интересовали женщины.
Линли и Сент-Джеймс переглянулись.
— Почему вы так думаете? — поинтересовался Линли.
Полли взяла амулет, сомкнула вокруг него пальцы и снова положила руку на подлокотник.
— Он всегда разговаривал одинаково с женщинами, которые убирают церковь, и со звонарями. Я всегда думала… Я думала, ну, может, викарий слишком святой. Может, он вообще не думает про женщин и все такое. Ведь он много читал Библию. Он молился. Хотел, чтобы я молилась вместе с ним. Он всегда говорил — день надо начинать с молитвы, дорогая Полли.
— С какой молитвы?
— Господи, помоги мне знать волю Твою и ум мой просвети.
— Такаямолитва?
— Приблизительно. Только более длинная. Я всегда удивлялась, насчет чего Бог должен меня просветить. — Она слабо улыбнулась. — Как готовить мясо? Викарий никогда не жаловался на мою стряпню. Говорил — ты готовишь как какой-то там святой, милая Полли. Забыла кто. Святой Михаил? Он умел готовить пищу?
— По-моему, он боролся с дьяволом.
— А-а. Наверно. Я не религиозная. Я имею в виду церковь и всякие там обряды. Викарий этого не знал, и хорошо, что не знал.
— Если ему нравилось, как вы готовите, он, должно быть, сообщил вам, почему его не будет дома в тот вечер, когда он умер.
— Он только сказал, что обед ему не понадобится. Я не знала, что он собирается уйти. Просто подумала, что ему нездоровится.
— Почему?
— Весь день он сидел в своей спальне и отказался от ленча. Вышел только к чаю, верней, в это время, чтобы позвонить по телефону из своего кабинета, а потом ушел.
— В котором часу это было?
— Около трех, кажется.
— Вы слышали его разговор?
Она раскрыла ладонь и взглянула на амулет. Снова сложила пальцы.
— Я волновалась за него. Мистер Сейдж никогда не отказывался от еды.
— Так вы слышали его разговор?
— Кое-что слышала. Потому лишь, что беспокоилась. Я подслушивала. Просто он плохо спал, наш викарий. По утрам его постель была сильно измята, как будто он всю ночь ворочался. И он…
Линли наклонился вперед, положив локти на колени.
— Все в порядке, Полли. У вас были добрые намерения. Никто не сомневается, что вы не подслушивали.
Казалось, она не поверила, переводя взгляд с Линли на Сент-Джеймса.
— Что же он сказал? — спросил Линли. — С кем говорил?
— Мы не можем судить, что случилось тогда. Мы не можем знать, что правильно сейчас. Все это в Божьих руках, не в наших.
— Мы пришли сюда не для того, чтобы судить. Что за…
— Нет, — сказала Полли. — Это то, что я слыхала. То, что сказал викарий. «Мы не можем судить, что случилось тогда. Мы не можем знать, что правильно сейчас. Все это в Божьих руках, не в наших».
— Больше он ни с кем не говорил в тот день по телефону?
— Насколько мне известно, нет.
— Он сердился? Срывался на крик?
— Голос у него был усталый.
— После этого вы его не видели?
Она покачала головой. После этого она принесла чай в кабинет, но викарий удалился в спальню. Она пошла туда, позвала пить чай, но он отказался.
— Я сказала — вы ни крошки еще сегодня не ели, викарий, поешьте хоть что-нибудь, я не уйду, пока вы не попробуете эти вкусные тосты. Наконец он открыл дверь. Он был одет, постель заправлена, но я знала, что он делал.
— Что?
— Молился. У него в углу было место для молитвы, с Библией и ковриком для коленопреклонения. Там он и был.
— Откуда вы знаете?
Она потерла пальцем колено и объяснила:
— Его брюки были сильно измяты в тех местах, которые касаются коврика.
— Что он вам сказал?
— Что я, мол, добрая душа, но беспокоиться не нужно. Я спросила, не заболел ли он. Он ответил, что нет.
139 
