59 
– Он решил не рисковать. Потому-то и скомкал бумажку.
– Неужели?
– Он не мог находиться в кафе в перчатках, это бы сразу заметили. Чтобы подбросить записку в куртку, проще всего скомкать ее и держать в носовом платке, зажав в кулаке, а потом уронить мне в карман. Бумажка маленькая, ее легко спрятать в опущенной руке.
– Он видел, как вы упустили седьмой шар, а потом вышел… Когда это было?
– В конце моей партии с Севраном, около пяти часов.
– Потом он возвращается с готовой запиской в руке. Вы видели, кто входил и выходил в это время?
– Не могу вам сказать. Я был занят игрой с Лефлёшем, и я еще мало кого здесь знаю. В баре было полно народу и вокруг стола тоже. Ждали вас. Люди то и дело входили и выходили.
– Остается шрифт машинки.
– На это у вас есть местный специалист, обратитесь к нему.
XXIV
Севран несколько минут внимательно изучал записку, которую лейтенант развернул для него двумя пинцетами. Он был серьезен и сосредоточен, словно пытался опознать на фотографии мельком виденное лицо.
– Она мне знакома, – наконец произнес он. – Печатает медленно, мягко, вяло. Если не ошибаюсь, эта машинка даже находится у меня. Идемте.
Луи с лейтенантом проследовали за ним в хранилище машинок – просторную комнату, где на столах и этажерках выстроились сотни черных механизмов самых неожиданных форм. Севран уверенно прошел между столами и сел перед черной с золотом машинкой, оснащенной диском с литерами.
– Наденьте это, – попросил Геррек, протянув ему пару перчаток, – и печатайте осторожно.
Севран кивнул, надел перчатки, взял лист бумаги и вставил в каретку.
– Это модель «Гениатус» 1920 года, – сказал он. – Что печатать?
– В хижине в Вобане, с красной строки. Парочка скрывалась, с красной строки. Все о ней – молчок, – продиктовал Геррек.
Севран напечатал первые слова, вытащил лист и всмотрелся в него.
– Нет, – сказал он, морщась. – Очень похоже, но не то.
Он порывисто встал, раздосадованный своей ошибкой, обошел другие деревянные столы и сел перед маленькой продолговатой машинкой, о назначении которой трудно было догадаться.
Севран вновь напечатал первые строки письма, но не с помощью клавиатуры, а вращая колесико до нужной буквы. При этом он даже не глядел на металлический диск, зная расположение литер наизусть. Вытащив бумагу, он улыбнулся:
– Пожалуйста. Это напечатано на ней, модель «Виротип» 1914 года. Покажите оригинал, инспектор.
Инженер сравнил оба листка:
– Это «Виротип», никаких сомнений. Видите?
– Да, – сказал Геррек. – Напечатайте текст до конца, мы сравним в лаборатории.
Пока Севран крутил диск «Виротипа», Геррек осматривал просторное помещение. Стол, на котором стоял «Виротип», находился ближе всего к двери, в отдалении от окон. Подошел Севран и вручил ему второй экземпляр текста.
– А теперь, – попросил его Геррек, – не могли бы вы оставить на нем свои отпечатки? Только не обижайтесь.
– Понимаю, – сказал Севран, – что мой дом, моя машинка и я сам в числе первых подозреваемых.
Он снял перчатки и взялся за листок двумя руками, прижал к нему пальцы, а затем вернул инспектору.
– Кельвелер, побудьте здесь, я позову помощника, чтобы снял отпечатки.
Севран остался с Луи наедине, на его лице читалась тревога и любопытство.
– Сюда легко проникнуть? – спросил Луи.
– Днем да, через стену в саду, например. Ночью или когда нас нет дома, включена сигнализация. Надо сказать, что сегодня после обеда, похоронив Ринго, я повел Лину в кафе развеяться и забыл про сигнализацию, голова была занята другим. Честно говоря, мы часто о ней забываем.
– Вы не боитесь за свои машинки?
Севран пожал плечами:
– Их невозможно продать, если у вас нет связей. Нужно найти покупателей, знать коллекционеров, сеть, адреса…
– Сколько они стоят?
– Зависит от модели, от того, насколько машинка редкая, в каком состоянии. Эта, например, стоит пять тысяч франков, а за ту я могу получить двадцать пять тысяч. Кто об этом знает? Кто способен сделать правильный выбор? Некоторые ничего собой не представляют, а за ними все гоняются. Вон та, в глубине, у которой рычаг с другой стороны, видите? Это первая модель «Ремингтона», 1874 год, и на сегодняшний день она уникальна благодаря своему неудобному рычагу. Фирма «Ремингтон» вскоре предложила всем покупателям вернуть машинку, чтобы бесплатно переделать рычаг. Но эту из Америки привезли во Францию, и «Ремингтон» не смог ее переделать. Поэтому она почти уникальна. Но кто знает такие вещи? Только коллекционер, да и то если он крупный специалист. А таких немного, никто не осмелился бы украсть ее у меня, об этом сразу бы стало известно, и с ним перестали бы иметь дело, а это подобно самоубийству. Так что, как видите, риска почти никакого. И потом я прикрепил каждую машинку металлическими скобами. Понадобились бы инструменты и время, чтобы их снять. Не считая погреба, в который позавчера кто-то залез, у меня никогда ничего не случалось, да и тогда ничего не пропало.
59 
