35 
– Откуда у них такая уверенность? – поинтересовалась Линдсей.
– У него необычная пряжка – роговая, а не деревянная.
– Господи, все против нее! Ужас… Но все этидоказательств. – косвенные, этого присяжным вряд ли будет достаточно. Если только у полиции больше ничего нет на Пэдди. Ох! Как назло, все одно к одному! Вдруг они прознают о торговле наркотиками. – пробормотала Линдсей, яростно кроша лук.
– Что еще за торговля наркотиками? – изумленно спросила Корделия.
– Предполагаемый мотив, который мог подтолкнуть Пэдди к убийству, – объяснила журналистка. – Я думала, ты знаешь. – И она рассказала об этом эпизоде в жизни Пэдди. Потом направилась в гостиную, говоря на ходу: – И что же нам теперь делать? Как разобраться во всем этом хаосе?
В гостиной Корделия развалилась на выгоревшем диванчике и оценивающим взглядом осмотрела просторную комнату с высоким потолком. Стены Линдсей выкрасила в теплый шоколадный цвет, а все деревянные детали, рамки для картин и потолок были светло-кремовыми. Настоящим украшением комнаты служило огромное окно в нише. На стенах висели черно-белые снимки, сделанные Линдсей: здания и уличные сценки в Эдинбурге, Оксфорде, Глазго и Лондоне. Одна стена была заставлена книжными стеллажами; у другой высился массивный резной буфет, который Линдсей обнаружила в купленной ею квартире и которы. – увы! – ей придется тут бросить, если она решит когда-нибудь уехать отсюда. Очень уж он был громоздким. В нише под окном на полке стоял музыкальный центр, рядом с которым было отдельное отделение для пластинок и кассет.
– У тебя очень уютно, – наконец произнесла Корделия Браун. – О боже, я сижу себе на диванчике, бездельничаю, а Пэдди томится в гадкой тюремной камере! Ну почему они такие тупицы? Любому дураку ясно, что Пэдди и мухи не обидит! Она может вспылить и наговорить грубых слов, но чтобы поднять на кого-то руку… Нет, это совсем не в ее стиле.
– И что же нам теперь делать? – уныло спросила Линдсей.
– Ты поедешь со мной в Дербишир? Помнишь, мы уже разок прикидывали, кто может быть причастен к убийству. Там мы сможем увидеться с Пэдди. Очень важно, что она нам скажет. Наконец, можно побеседовать еще и с другими людьм. – глядишь и натолкнемся на что-то такое, что полиция проморгала. Понимаю, что все это звучит несколько наивно, но надо попробовать все, только такая тактика может принести результаты. В конце концов, у нас есть некоторое преимущество, – уверенно выговорила она. – Мы-то знаем, что Пэдди не совершала убийства.
Линдсей на мгновение задумалась.
– Мне завтра надо на работу – и освобожусь я только вечером. Дела, намеченные на четверг и пятницу, – пожалуйста, я могу отменить, но завтра я обещала отработать в «Клэрионе». Зато вечером мы сможем уехать.
– Отлично, – кивнула Корделия. – Несколько часов не имеют значения, к тому же я пока не представляю, с чего начать. Каким будет план нашей кампании?
– У меня нет опыта в подобных делах. – Линдсей пожала плечами. – Обычно, когда занимаешься журналистскими расследованиями, у тебя есть источник, поставляющий тебе информацию. Или, по крайней мере, ты представляешь себе, откуда эту информацию добывать. Сейчас все обстоит совершенно иначе. Я же не Эркюль Пуаро и не лорд Питер Уимси. Это им ничего не стоило разговорить любого человека. Но с чего вдруг кто-то захочет с нами откровенничать?
– Захочет, – уверенно ответила Корделия. – Люди любят, когда их о чем-то расспрашивают. Это дает им возможность ощущать собственную значимость, к тому же наверняка никто из знакомых Пэдди не хочет, чтобы она попала в тюрьму.
– Никто, кроме убийцы, – резонно заметила Линдсей. – И я надеюсь, что этот человек, кем бы он ни был, будет сегодня спать спокойно. Потому что у него – или у нее – больше спокойных ночей не будет, я за это ручаюсь.
Часом позже, после еды, новых порций виски и споров, подруги исписали целый листок бумаги формата А4. Вот что на нем было:
(1). Джеймс Картрайт. Мотив: хочет получить игровые поля, чтобы построить там дорогие квартиры. Возможность: невелика – не был на концерте. Спрашивается, где же он был? Доступ к орудию убийства: вероятно, хорошо знал расположение комнат в Лонгнор-Хаусе, потому что там учится его дочь. Раздобыть для него струну от виолончели мог кто угодно. Разузнать, каково его финансовое положение.
(2). Маргарет Макдональд. Мотив: неизвестен, но – вела весьма эмоциональную беседу с Лорной в субботу утром. Возможность: стопроцентная. В суете могла без труда проскользнуть во второй музыкальный класс, когда Пэдди вышла оттуда. Доступ к ключам и орудию убийства: беспрепятственный, несмотря на то что она живет в другом корпусе. Любой работник школы может заходить в Лонгнор-Хаус, не вызывая подозрений.
35 
