77 
— Каким образом? И с какой стороны? Он же всегда останавливается в случайных местах.
— Я в этом не совсем уверен, — мягко возразил Адамберг.
Камилла подняла глаза и внимательно посмотрела на него. Если он говорил таким тоном, значит, имел в виду нечто очень важное, и чем более важно было то, о чем он говорил, тем мягче звучал его голос.
— Ну, наверное, не всегда в случайных, — неохотно согласился Солиман. — Он нападает только там, где проходит его красная линия, или там, где до овец легко добраться. Он выбирает какие-то определенные фермы.
— Я не это имел в виду.
Солиман молча посмотрел на него.
— Я думаю о Сюзанне и о Серно, — пояснил Адамберг.
— Он убил Сюзанну, потому что испугался, а Серно — потому что тот застал его врасплох.
— Горе тому, кто окажется у него на пути, — поучительным тоном произнес Полуночник.
— Я в этом не совсем уверен, — повторил Адамберг.
— Куда ты собираешься ехать? — спросила Камилла.
Адамберг вытащил карту, развернул ее.
— Вот сюда. — Он показал на какой-то городок. — В Бур-ан-Бресс. Сто двадцать километров к северу отсюда.
— Но почему туда, черт возьми? — удивленно вскричал Солиман, тряхнув головой.
— Потому что это единственный крупный населенный пункт, через который ему придется проехать, — сказал Адамберг. — Если с ним волк и огромный дог, это будет непросто. Прежде он старался обходить стороной любые деревни и города. Если он решится пройти через Бур-ан-Бресс, значит, у него есть на то веские причины.
— Это всего лишь предположение, — заметил Солиман.
— Скорее догадка, — уточнил Адамберг.
— Но он же заезжал в Гап, — заспорил Солиман. — И там ничего не произошло.
— Это правда, — вынужден был признать Адамберг. — Может, и в Буре ничего не случится. Но мы все же поедем туда. Лучше опередить Массара, чем тащиться позади него.
Проведя в дороге два с половиной часа, глубокой ночью они остановились на обочине национальной автострады номер 75, у самого въезда в Бур-ан-Бресс.
Камилла, держа в руках ломоть хлеба и стакан, спустилась на луг, справа от дороги. Полуночник лично выдал ей порцию вина, потому что, как он объяснил; дорога была слишком долгой и следовало непременно подкрепиться сен-викторским. Вино нужно расходовать экономно, чтобы хватило до конца поездки, оно отлично поддерживает силы, даже если пить его по пипетке в день. Однако Камилла ведет грузовик, и у нее очень устают спина и руки, поэтому ей вечером полагается усиленный рацион — для того, чтобы за ночь мышцы расслабились и чтобы наутро она почувствовала прилив сил. Камилла, не раздумывая ни секунды, с удовольствием согласилась на такое лечение.
Она прошлась по лугу, добралась до опушки леса и повернула назад. С тех пор как они выехали из гористой местности на равнину, ее не покидало смутное ощущение тревоги, словно вольное, открытое пространство представляло собой угрозу, вызывало опасения. После недавнего разговора с Лоуренсом она немного успокоилась. Слушая его голос, она словно перенеслась на узкие извилистые улочки Сен-Виктора, окруженного высокими, неприступными стенами гор, за пределы которых не проникал человеческий взор. Там все казалось предсказуемым, не было ничего неожиданного. А здесь все было неопределенно и все возможно. Камилла досадливо поморщилась и уронила руки, словно для того, чтобы ее страх стек вниз и ушел в землю. Впервые в жизни она опасалась того, что может случиться, и этот инстинкт самосохранения ей совершенно не нравился. Она залпом проглотила полный стакан вина.
Она пошла спать последней, около часа ночи. Неслышно проскользнула мимо Солимана и Полуночника, осторожно отодвинула серую брезентовую занавеску, прислушиваясь к дыханию Адамберга. Потом, сняв сапоги, бесшумно поставила их на пол, сняла джинсы и куртку и вытянулась на кровати. Адамберг не спал. Он не шевелился, лежал молча, но она чувствовала, что глаза его открыты. Ночь была не такой темной, как накануне. Если бы она повернула голову, то могла бы увидеть его профиль. Но она не повернула головы. Застыла в полной неподвижности и в конце концов уснула.
Несколько часов спустя ее разбудил звонок мобильного телефона. По слабому свету, проникавшему в щели кузова, она поняла, что еще совсем рано, не больше шести часов. Она прикрыла глаза, сквозь ресницы наблюдая за Адамбергом, который неторопливо поднялся, поставил босые ноги на загаженный пол, достал мобильник из кармана куртки, висевшей на краю кормушки. Он чуть слышно произнес несколько слов и закончил разговор. Камилла подождала, пока он оденется, потом спросила, что произошло.
77 
