Глава 19

На следующее утро Дженнифер разбудила мать; в руке она сжимала букетик роз.

— Их прислал папа?

— Надеюсь, — ответила Риган, не разуверяя дочь, а внушая ей надежду. Рано утром она сама положила этот букет на подушку.

— Их прислал не папа, — с отчаянием сказала Дженнифер. — Это ты их положила. — Она бросила цветы на кровать и убежала в свою комнату.

Риган не сразу удалось утешить дочь. Она сама едва не заплакала, пока успокаивала Дженнифер. Как же сообщить Тревису, что Дженнифер глубоко удручена?

Безрадостно они оделись, взялись за руки и подготовились к тому, что предназначили им этот день — и Тревис.

В приемной было полно горожан, но поскольку новых волнующих событий не произошло, от многих семей пришло всего по одному человеку. "Риган с неприступным видом отвечала на расспросы и прижимала Дженнифер к себе. Пройдясь по комнатам, она попыталась заняться повседневными делами. Ее утомляло и раздражало всеобщее любопытство.

К полудню ничего нового не произошло, поэтому горожане начали расходиться по домам. В обеденном зале было полно народу, но свободные места еще оставались. Риган заметила, что Марго и Фаррел обедают вместе: беседуя, они склонились друг к другу, почти касаясь головами. Нахмурившись, она спросила себя, что же они могут обсуждать?

Но у Риган не осталось времени на размышления, потому что доносившийся из зала шум становился все громче и пронзительнее.

Подняв глаза к небу, она едва не закричала от отчаяния.

— Что же он сделал на этот раз? — прошептала она. Дженнифер вцепилась в руку матери.

— Папа вернулся домой?

— Думаю, он что-то сотворил, — ответила Риган и направилась к входу в гостиницу.

Выйдя из обеденного зала, они услышали звуки музыки, наполнившие передние комнаты. Все громче звучало ржание лошадей, скрипели колеса фургонов, раздавались другие звуки, которые раньше ей не приходилось слышать.

— Что это? — спросила Дженнифер. С каждой секундой глаза ее раскрывались все шире.

— Понятия не имею, — ответила Риган. Все помещение у выхода из гостиницы было забито: люди облепили все шесть окон, выходивших на фасад, и стояли даже в открытой двери.

— Дженнифер! — Раздался чей-то голос, и толпа внезапно ожила.

— Это же цирк!

— И бродячий зверинец! Я такой видел в Филадельфии.

Несколько раз повторили имя Дженнифер, и Риган с дочерью наконец удалось найти место в первом ряду.

Как раз в это время из-за угла школы появились трое — с раскрашенными лицами, в атласных костюмах, расшитых яркими разноцветными кружками и полосками; они скакали, падали, перепрыгивали друг через друга.

У них на костюмах были вышиты буквы. Из-за акробатических скачков Риган не сразу разобрала, какое слове складывается из них.

— Дженнифер! — воскликнула она. — Там написано: «Дженнифер».

Со смехом она подхватила дочь на руки и радостно показала в их сторону.

— Это к тебе! Это клоуны, и на их костюмах вышито твое имя — «Дженнифер».

— Они пришли ко мне?

— Да, да, да! Папа прислал тебе целый цирк. Ну, а раз это устроил Тревис, думаю, цирк не маленький. Посмотри! Ты видишь, наездники выделывают всякие трюки.

Онемев от изумления, Дженнифер увидела, как к ней скачут три великолепные лошади золотистой масти и с длинными гривами. Один из наездников стоял на седле, другой — то взлетал в седло, то спрыгивал с лошади, едва при этом касаясь ногами земли; а под третьим лошадь, казалось, танцевала. Наездники остановились в клубах пыли и жестами приветствовали Дженнифер. Улыбаясь во весь рот, она подняла глаза на мать.

  85