2 
Увидев, что Морган улыбается, Лейси потрепала ее по руке:
– Вот так-то лучше, милочка, – и поднялась, чтобы уйти, но у двери помедлила: – Помочь тебе с платьем? Или с прической?
– Нет, спасибо, тетя Лейси. Наверное, я немного подремлю.
– Ну и хорошо. Через часок я разбужу тебя.
Дверь закрылась, и Морган осталась одна. Она легла и заснула. Через час Лейси вернулась, разбудила ее и опять ушла к себе.
Морган подняла с постели платье из коричневого шелка, с минуту оглядывала его и опять бросила на кровать. У нее возникло сильное искушение разорвать его на клочки. И опять она подумала об отце. Все это по его вине. За все восемнадцать лет ей еще ни разу не приходилось беспокоиться о том, как она будет выглядеть.
Пятнадцать лет они с матерью прожили в усадьбе Трагерн-Хауз. Само название вызвало у нее тоску по дому. Они владели ста семнадцатью акрами зеленой, холмистой земли, где были пруд с утками, тропинки для верховой езды и леса. Мать исполняла каждое желание Морган. Она с грустью вспомнила свою хорошенькую кобылку Кассандру.
Как– то мать сказала, что Морган некрасива. Она знала, что матери хочется, чтобы так было. Мать никогда не допускала в дом мужчин. Она говорила Морган, что мужчин интересуют только хорошенькие женщины и что Морган просто повезло -родиться некрасивой. Потому что по этой причине она спокойно сможет прожить свою жизнь в Трагерн-Хаузе. А Морган хотела жить только там.
Два года назад безвременная внезапная смерть матери привела Морган в дом дяди. Это был настоящий удар. Вторым ужасным ударом было завещание отца. Почему же мать никогда не говорила, что настоящим владельцем всего ее состояния был отец? Ей было хорошо известно, что Трагерн-Хауз раньше принадлежал Моргану Трагерну, ее дедушке по материнской линии, и поэтому она полагала, что мать унаследовала имение. Но почему же и дом, и земли принадлежали зятю Моргана Трагерна, а не его собственной дочери?
Морган опять посмотрелась в зеркало. Глаза глядели холодно, а вслух она сказала:
– Вы, Чарльз Уэйкфилд, надо полагать, мой отец, но вы никогда Не относились ко мне как к дочери. Вы отняли у меня единственное мое достояние – Трагерн-Хауз и поставили отвратительное условие для того, чтобы я его вернула себе. – Она подошла к зеркалу поближе и прошептала: – Но вы так никогда и не узнали, какая она, ваша дочь. У нее сильный характер. Клянусь здесь и сейчас, что ни вы, ни какой-нибудь другой мужчина, – и тут она на мгновение вспомнила дядю Горэса, – не сумеете помешать мне получить то, что я хочу.
Она все еще глядела на себя в зеркало и очень удивилась, увидав, что ее голубые глаза вдруг потемнели и стали зелеными. Подумаешь, важность, что она не обладает внешней красотой. Мать много раз говорила, что ей присуща красота внутренняя, духовная. Вот это и важно. Физическая красота – удел неумных женщин, у которых лишь одна цель в жизни – поймать мужчину, выйти замуж. А Морган муж нужен меньше всего на свете.
Она снова подошла к постели и к платью. И подумала, что вот только на этот предстоящий вечер ей хотелось бы стать хорошенькой. Потому что именно сегодня вечером Морган собиралась сделать то самое, что презирала. Она собиралась поймать себе мужа.
Вздохнув, она зачесала волосы со лба и надела широкое, некрасивое платье.
– Ты прекрасно выглядишь, дорогая, – сказал дядя Горэс, входя и подавая ей руку.
Морган видела, что он смотрит на нее с удовлетворением. «Конечно, он доволен, – подумала она, – если бы я была красива и одета в красное шелковое платье с декольте, кто-нибудь из мужчин увез бы меня в Нью-Мехико, и он бы потерял деньги. Но сегодня у него нет оснований беспокоиться на этот счет».
Они приехали рано. Гостей было еще немного, и Морган обрадовалась. Будет возможность внимательно приглядеться к другим по мере их появления. Но она должна быть очень осторожна: ей нельзя ошибиться. И Морган почувствовала, как цепенеет от напряжения.
Они вошли в блистающий огнями танцевальный зал, и Горэс подвел Лейси и Морган к хозяину и хозяйке – Мэтью и Кэролайн Фергюсон. Морган уже встречалась с ними раньше.
– Морган, рада тебя видеть. Ты так редко выезжаешь, улыбнулась Кэролайн.
– Ну, знаете, – отвечал Горэс, – наша крошка Морган предпочитает уединенную жизнь, с книгами и одинокими прогулками в саду.
При этом он коснулся ее плеча, и Морган отпрянула, но заставила себя улыбнуться Фергюсонам.
Вечер был в разгаре, когда появилась Синтия Фергюсон. Синтия была красива. Она знала это и умела заставить всех оценить свою красоту.
2 
