Руки ее были заняты, но в голове по-прежнему крутились мысли о вчерашней ночи. Приходилось признать, что на нее действительно нашло затмение или помрачение рассудка. Так думают все, и, похоже, это правда. И доктор, и этот противный помощник шерифа Клинт повторяли с важным видом какую-то чушь о «гиперреакции организма». Единственным человеком, принявшим сторону Иден, оказалась пожилая сиделка. Дождавшись, когда врач покинет палату, она погладила Иден по руке и сказала:
– Вы поступили совершенно правильно. О чем он, интересно, думал, пробираясь ночью в чужой дом? Нечего ему было там делать, и то, что он бывший коп, его не оправдывает. Еще неизвестно, каковы были его истинные намерения. Вот что я вам скажу, милочка: если бы все женщины вели себя так же смело, как вы, в нашем морге не было бы так тесно.
Поддержка этой здравомыслящей женщины позволила Иден вернуть пошатнувшуюся было уверенность в своей правоте.
Поставив суп на плиту, Иден поднялась на второй этаж и обошла спальни. Строго говоря, в доме имелось всего две спальни и две ванные комнаты, но помещения эти были очень просторными. Окна одной из спален выходили на три стороны, и, стоя посреди комнаты и любуясь видом, Иден вдруг набрела на очень интересную мысль. Если этот Макбрайд так плох, как говорят, то, наверное, она должна что-нибудь для него сделать. Во искупление своих грехов, так сказать. А если переселить его сюда, в гостевую спальню, то тогда она сможет быть не только его нянькой, но и его надсмотрщиком. «Сплю я чутко, – размышляла Иден, – и если ему вздумается опять обыскивать дом, я наверняка услышу. Вот тогда-то и выяснится, что к чему. А то надо же такое придумать – пробки он чинил, видите ли!»
Спускаясь вниз, Иден нашла еще одно применение мистеру Макбрайду. Если поселить его в доме, он сможет играть при ней роль дуэньи. Брэд, при всем его обаянии, обладал напором строительного бульдозера и продвигался вперед как-то уж очень быстро. И если интуиция не обманывает ее и мужчины преследуют какие-то свои, неведомые ей пока цели, то она вполне может попытаться использовать их друг против друга. «Сначала выставим мистера Макбрайда в качестве защиты от мистера Гренвилла», – сказала себе Иден.
Когда суп был готов, Иден отнесла свой мирный дар пострадавшему соседу. Это была их первая встреча при свете дня, и сначала она ужасно расстроилась, увидев, что сотворила с этим человеком. Пусть он и не так прост, как желает казаться, но она не должна была этого делать. Иден мучилась угрызениями совести, однако муки эти стали существенно меньше уже через каких-то полчаса. Посидев рядом с мужчиной, Иден поняла, что он сознательно преувеличивает свои страдания. В делах симуляции опыт матери – вещь незаменимая. А уж когда мистер Макбрайд слишком легко согласился переехать в ее дом, она уверилась в своих подозрениях: этому человеку нужно что-то, находящееся в доме Фаррингтонов.
Иден потребовалось почти тридцать минут, чтобы перевести страдальца через лужайку и часть сада, разделяющую их дома, а потом еще затащить его по лестнице на второй этаж. При этом она прекрасно понимала, что он сознательно замедляет движение, чтобы иметь время хорошенько расспросить ее.
Похоже, мистера Макбрайда весьма интересовала история города Арундел в целом и Фаррингтон-Мэнора в частности. Проверяя себя, Иден попыталась усомниться в преднамеренности расспросов. Ну что такого, если человек расспрашивает о городе, где он поселился? Светский разговор, только и всего. Но чутье подсказывало ей, что это не так. Зачем он вообще приехал сюда, если ничегошеньки не знает об этих местах?
И еще один момент весьма ее насторожил: Макбрайд не задал ни одногодичного вопроса, не поинтересовался тем, есть ли у нее семья, дети. И про себя он категорически не желал говорить, а если она начинала спрашивать, тут же менял тему разговора. Подозрения Иден росли буквально с каждой минутой.
– Это так мило с вашей стороны, мисс Палмер, – сказал Макбрайд, устраиваясь на кровати в гостевой спальне. – Я много слышал о гостеприимстве и доброте южан и теперь на личном примере убедился, что все сказанное – чистая правда. – Он положил свою ладонь на ее руку и сказал, глядя ей в глаза: – Вы так добры…
– Мистер Макбрайд…
– Называйте меня Джаредом. – Он улыбнулся, и Иден осознала, что перед ней очень интересный мужчина, который, несомненно, пользуется успехом у женщин. Синяки и царапины, уродовавшие его лицо, не могли скрыть суровой мужской красоты.