Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
66 
– Есть, капитан!
Брисби повернулся, поднял брови, потом вышел в соседнюю комнату. Крауза стоял перед Торби, рот его мучительно кривился.
– Поди сюда, сынок.
– Да, отец.
– Мне нужно идти. Может быть, тебе удастся быть на Слете… в один из дней?
– Я постараюсь, отец!
– Если нет… что ж, кровь остается в стали, сталь остается в крови. Ты все еще принадлежишь «Сизу».
– «Сталь остается в крови.»
– Удачи в делах, сынок. Будь хорошим мальчиком.
– Удачи… в делах. О, отец!
– Не надо. Ты же пошел на это. Сегодня я взял ответственность на себя. Не показывай своих чувств.
– Да, сэр!
– Твоя Мать тебя любит… я тоже. Брисби постучал в открытую дверь:
– Автомобиль ждет вас, капитан.
– Иду, капитан!
Крауза расцеловал Торби в обе щеки, резко повернулся и вышел.
Полковник Брисби через некоторое время вернулся, сел, посмотрел на Торби и сказал:
– Я не совсем понимаю, что с тобой делать. Но что-нибудь придумаем. – Он дотронулся до кнопки: – Эдди! Найдите там подходящую койку. – Он повернулся к Торби. – Посмотрим, не слишком ли ты избалован. Я слыхал, что маркетеры слишком уж роскошно живут.
– Сэр?
– Да?
– Бэзлим был полковником? Вашей службы?
– Ну… да.
У Торби было теперь несколько минут на раздумье – и мощно заговорили старые воспоминания. После некоторого колебания он сказал:
– У меня для вас поручение – кажется.
– От полковника Бэзлима?
– Да, сэр. Мне нужен небольшой транс. Но могу начать.
Торби тщательно произнес несколько кодовых групп.
– Это для вас?
Полковник Брисби поспешно закрыл дверь. Потом серьезно сказал:
– Никогда не пользуйся этим кодом, пока не убедишься, что поблизости никого нет.
– Извините, сэр.
– Ничего страшного. Но что-то в этом коде спешное. Надеюсь, за два года оно не устарело. – Он снова нажал кнопку селектора: – Эдди, прежний приказ отменяется. Найди мне офицера-психиатра. Если его нет на корабле, разыщи. – Он взглянул на Торби. – Я все еще не знаю, что с тобой делать. Придется запереть тебя в сейф.
В присутствии полковника Брисби, его заместителя подполковника «Стинки» [2] (настоящее имя которого было Стэнк) и корабельного психолога, капитана медицинской службы Изадора Кришнамурти из Торби извлекли длинное зашифрованное послание. Сеанс проходил медленно: доктор Криш не часто пользовался гипнозом. Торби был напряжен и сопротивлялся, а у заместителя шло самое время проверки оборудования. Наконец психолог выпрямился и вытер лицо.
– Я думаю, все, – сказал он устало. – Но что это значит?
– Забудьте, что вы слышали, док, – посоветовал Брисби. – Или перережьте себе глотку.
– Ха-ха, спасибо, босс. Стэнк предложил:
– Давайте-ка послушаем еще раз. Хотелось бы лучше понять этот ученый бред. В его произношении кое-что могло исказиться.
– Чушь. Парень говорит на чистом земном языке.
– О'кей, и для моих ушей тоже. Я привык к искажениям – слишком долго жил за границей.
– Если это, – спокойно сказал Брисби, – звучит непонятно для твоей командирской речи, я знаю причину. Стинкпот, правда, что вы, строевики, записываете все, что хотите понять?
– Только с Аралеши… сэр. Ничего личного, вы просили. Ну, так как с этим? Мне мешает шум.
– Док?
– Гм-м… Субъект устал. Это ваша единственная возможность?
– А? Он с нами еще побудет. Ладно, будите его. В скором времени Торби передали дежурному старшине. Употребив несколько литров кофе, поднос сэндвичей и после еще плотную закуску, полковник и его заместитель прояснили тысячу слов Бэзлима, последний рапорт нищего. Стэнк присвистнул:
– Можете отдохнуть, папаша. Этот материал не устареет, наверно, еще полстолетия.
Брисби задумчиво ответил:
– Да, и масса хороших ребят погибнет до того.
– Вы правы. Что меня удивляет, так это мальчишка – летать по Галактике, имея в голове «перед-прочтением-сжечь». Мне спуститься и отравить его?
– Как, и уничтожить все материалы вместе с ним?
– Возможно, Криш может извлечь их из его серого вещества, не обращаясь за помощью к транс-орбитальной службе.
– Если кто-нибудь дотронется до этого парнишки, полковник Бэзлим встанет из могилы и удушит его – так я подозреваю. Вы знали Бэзлима, Стэнк?
– Он читал нам курс психологического оружия в мой последний год в Академии. Как раз перед тем, как он стал «Иксом». Самый блестящий ум, который я знаю, – кроме вашего, конечно, босс, сэр, папаша.
66 
