chitat 
88 
Они сделали остановку у первой же бензоколонки. Паркер стоял около телефонной будки и смотрел вперед на дорогу, пока Хоуп собиралась звонить Боннеру Тэтчеру. В его сотовом села батарейка, а зарядку он в спешке забыл захватить.
— Хочешь, я ему позвоню? — спросил Паркер, когда Хоуп прижалась лбом к металлу телефонного аппарата, вместо того чтобы набрать набросанный им на бумажке номер Боннера.
Хоуп закрыла глаза и потерла виски.
— Нет, я должна это сделать сама.
Паркер нашел в кармане монету нужного достоинства и отдал ей. Хоуп кинула деньги в прорезь и набрала номер.
— Алло? Черити?.. Это я… Фейт тебе не звонила? Ты не знаешь, где может быть Эрвин? — Она покачала головой, показывая Паркеру, что Черити ничего не знает ни о Фейт, ни об Эрвине. — Тогда можно поговорить с Боннером?.. Что?.. Черити, это неправда. Тебе не о чем волноваться. Послушай, я…
Внезапно она отняла трубку от уха и посмотрела на нее так, будто та ее укусила.
— Она бросила трубку, — сказала Хоуп, подняв глаза на Паркера.
Паркер повесил трубку на рычажки.
— Она не хочет идти против вашего отца?
— Она сказала, чтобы я держалась подальше от Боннера.
— Но она ведь делит его еще с тремя женщинами.
— Она сказала, что не желает делить его со мной.
Глава 19
Мотель был плохоньким, но Паркер и Хоуп к тому времени провели в дороге уже четырнадцать часов и совершенно вымотались. «Олд Вест Инн» был лучшим мотелем в городе, который, правда, был настолько крошечным, что даже не был отмечен на карте, которую Паркер купил на бензоколонке.
Паркер придержал для Хоуп дверь и хмуро посмотрел на тускло-оранжевые постельные покрывала, мебель из ДСП и грубый коричневый ковер. Слабо пахло сырой землей.
— Мило, — сухо сказала Хоуп.
— Да, не «Хилтон», — отозвался Паркер. Он не собирался предлагать ей поискать другое пристанище, поскольку и так целых два часа убеждал, что надо сделать остановку и отдохнуть хоть несколько часов.
— Выбирай себе кровать, — предложил он.
Хоуп покачала головой:
— Мне все равно.
Паркер отнес ее рюкзак в ванную, чтобы она могла привести себя в порядок, скинул обувь и позвонил в полицию Супериора. Ему ответил сержант Питерс. После объяснений Паркера он пообещал, что пошлет кого-нибудь проверить адреса, которые Хоуп перечислила Паркеру еще в машине, а тот сейчас назвал полицейскому. Кроме того, сержант сказал, что они поищут красную и немного поцарапанную машину. Но в его голосе не было энтузиазма, и Паркер понял, что Хоуп была права. Полиция не считала нужным заниматься преступлением, совершенным далеко от Супериора — в Нью-Мексико.
— Откуда вам известно, что ее увезли против желания? — поинтересовался Питерс. — Люди уходят из дома каждый день, особенно молодые девушки ее возраста.
Паркер от огорчения бросил трубку.
— Не хочешь еще раз позвонить Боннеру? — спросил он, дав себе немного поостыть.
Хоуп посмотрела на телефон, и по ее взгляду Паркер понял, что звонить Боннеру ей хотелось в последнюю очередь. Но она поднялась со своей кровати и набрала номер.
— Никто не подходит, — сказала она через несколько минут.
— Попозже еще позвоним.
— Может, мне стоит позвонить матери. Вдруг она что-то знает.
На другом конце подошли к телефону, что положило конец их разговору.
— Лари, привет. Это Хоуп. Ты помнишь меня?.. Да, много времени прошло, милая… Я знаю. Да, это я была в парке. Послушай, ты не видела Фейт?.. Мне очень нужно ее найти… Ты уверена?
Хоуп глянула на Паркера; что-то явно было не так.
— В чем дело? — спросил он.
— С ней мой отец, он хочет со мной поговорить.
— Ну и хорошо. Может, тебе удастся убедить его нам помочь.
— Ты не понимаешь. Я была бы последней, кого он… Алло, — сказала она в телефон. — Нравится тебе или нет, но нам надо найти Фейт. Эрвин потерял рассудок. Он убил нашего кота… И сказал, что мы заплатим… Нет, я не лгу. Можешь спросить Боннера… Джед, я не уеду из Супериора, пока не поговорю с Фейт. И только если она мне сама скажет, что хочет остаться… Потому что это твое имя. Я не претендую на тебя как на своего отца… Нет, это ты послушай, я…
Паркер мягко толкнул ее локтем:
— Дай мне с ним поговорить, а?
Хоуп глянула на него:
— Что?
— Дай я с ним поговорю.
Хоуп без единого слова вручила ему трубку. Паркер прижал ее к уху и услышал грубый мужской голос, который вопил, что Хоуп с детства была неблагодарной.
88 
