Особенно,... 
75 
— Иван Львович, — неуверенно начала я. — Мне бы сегодня Коляна поймать…
Договорить я не успела, так как, мой блуждающий от безысходности взгляд вдруг наткнулся на окно, и я смогла разглядеть, как за стеклом, по асфальтовой дорожке, ведущей к институту, вышагивают братья-электроники Санин и Манин. Шли они бодро, неся — один за одну ручку, другой за другую — преогромную сумку, на первый взгляд пустую. И ноша их так меня заинтересовала, что я потеряла и пыл, и аргументы для достойной отмазки, чем не преминул воспользоваться Кузин:
— Значит, Леля остается. Да, Леля?
— А? — я отвернулась от окна, так как Санин с Маниным уже скрылись за дверями НИИ. — Что я делаю?
— Остаешься, — повторил Иван Львович, умоляюще глядя на меня.
— Ладно, — пожалела начальника сердобольная Леля. — А кто со мной? Вдруг наша супер-ЭВМ сломается.
— Санин с Маниным, — радостно взвизгнул начальник. — Вместе и домой поедите.
— Уху, — задумчиво кивнула я. Потом отпустила Кузина восвояси, а сама уселась под розаном шевелить мозгами.
Спросите, что меня так озадачило? Отвечу — сумка. Уж очень большая, просто огромная, такая огромная, что в ней запросто мог бы поместиться человек, если бы он соблаговолил согнуть колени. А если его положить по частям, то… Стоп! Вот оно! Сумка для расчлененного трупа…
Пусть мне сто раз повторяют, что мне привиделось; пусть я лично облазила на карачках весь задний двор, не далее как с утра, и не нашла не единого следа, не единой капли; пусть кто-то считает, что нет трупа, нет и преступления… Пусть. Я все равно уверена, что вчера кого-то укокошили. А труп спрятали. А мою квартиру обшарили еще утром и стянули со стены мой стилет, которым в последствии и укокошили этого самого кого-то. А труп его спрятали. Тьфу-ты, кажется, повторяюсь… От волнения, наверное… Но на чем я остановилась? Ах, да, на трупе, который до поры спрятали, чтобы потом вынести (замечу, по частям, чтобы не привлекать внимания) с территории института. А там сделать с ним что угодно, спустить в канализацию, например. Или выкинуть на помойку. Спросите, зачем наводить тень на плетень? Оставлял же раньше этот неизвестный убийца трупы на месте преступления, и ничего. Правильно, но раньше у милиции не было подозреваемого, а теперь есть — Вася. И так от этого нашему душегубу хорошо, так хорошо и удобно, что раскрывать он себя никак не хочет, ведь теперь режь институтских баб — не хочу, трупы по частям из НИИ выноси, никто на тебя и не подумает. Вот так-то!
Надо было подготовиться к вечеру.
Вечер
Шпионские игры и разбитый лоб
В 5 вечера, когда коридоры института опустели, я на цыпочках вышла из маш-зала. Крадущейся походкой проследовала до двери в свою комнату, тихо ее открыла. Вошла. Здесь уже я была в безопасности, по тому действия свои начала производить с изрядным шумом. Перво-наперво я помолилась электронному богу, чтобы он позволил машине поработать без поломок и без моего присмотра, потом достала из сумки сотовый телефон (не мой — мой давно отключен за неуплату — а подруги Ксюши, именно за ним я гоняла в обеденный перерыв) и газовый баллончик. Немного подумав, баллончик с газом сунула в карман, а во вторую руку взяла швабру. После, еще немного помолившись, на этот раз человеческому богу, в которого, к слову, не верю, я вышла из комнаты и слилась с темнотой коридора.
Ждать пришлось недолго. Уже минут через 10 я услышала, как открылась дверь, соединяющая лестничный пролет и коридор, потом шаги, шарканье тяжелого предмета о линолеум и, наконец, приглушенные голоса.
— Бери ее снизу, а то неудобно тащить.
— А я что делаю? — Сопение. — Тяжесть-то какая.
— Аха. А ведь выпотрошили ее.
— Уху. И внутренности ненужные выкинули, и пару верхних деталей, а, поди ж ты, тяжелая…
Я с ужасом слушала их диалог, не веря ушам своим. Это же надо с таким спокойствием говорить об убиенной ими женщине! И руки ее верхними деталями называть! Не люди, а монстры!
Тем временем Санин и Манин миновали меня, так и не заметив, что за ними кто-то наблюдает, и направились к дверям, ведущим на задний двор. Я опешила. Где ж они тогда ее прятали? Уж не у себя ли в комнате. И зачем они волокут ее во двор? Разделывать что ли? Или решили не валандаться, а просто на помойку выкинуть? Немного помявшись в нерешительности, я двинулась за ними. Риск быть замеченной, конечно, велик, но надо выяснить все до конца, а уж потом (я сжала трубку ледяными пальцами) звонить Геркулесову.
75 
