ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  58  

Финансовое положение Эрикссона было очень хорошим, если принять во внимание сравнительно небольшую зарплату. Предварительный подсчет показывает, что он обладал состоянием примерно в четыре миллиона крон. Кооперативная квартира на Родмансгатан, где он жил, куплена им десять лет назад. Сегодняшняя ее рыночная стоимость — свыше миллиона. Помимо этого — акции и банковский счет — около 300 ООО крон.

Все доходы, по-видимому, получены от активной биржевой деятельности на рынке акций, где ему помогал и давал советы его приятель Тео Тишлер. Почти все сделки с акциями проводились через брокерскую фирму последнего».

— Это вкратце все, что нам — Гун, Бу и мне — удалось раздобыть, — сказала Хольт, глядя на собравшихся. — Если у кого-то есть вопросы, я с удовольствием отвечу.

Вопросов не было. Слово взял Бекстрём и начал развивать свою теорию «гомосексуального следа», теперь подтвержденную, как он выразился, «двумя независимыми друг от друга источниками», а именно Веландером и Тишлером. Между прочим, Хольт и Ярнебринг никого больше из знакомых Эрикссона не нашли.

— У меня по этому поводу сомнений нет, — сообщил присутствующим Бекстрём. — Парень был типичный фикус. Осталось только найти его дружка, с которым он поддавал в тот вечер, пока они не поссорились и тот не всадил в него нож. Прав я или не прав?

Наступила тишина. Промолчал даже Ярнебринг, только вздохнул глубоко и уставился в потолок. Нарушила молчание Хольт: по-видимому, решила, что кому-то все же надо высказаться.

— Простите, но я не думаю, что все так просто.

— Ясное дело, вам непросто, — хмыкнул Бекстрём. — Вам нужно найти убийцу.

— А разве оба приятеля подтвердили его ориентацию? — спросил Ярнебринг, который, естественно, протокола еще не видел: распечатка была не готова.

— А то! — с нажимом сказал Бекстрём. — Подтвердили. Этот Веландер слова в простоте не скажет, но между строчками отчетливо читалось, что он думает. — Он почему-то бросил на Альма угрожающий взгляд.

— А что говорит Тишлер? — продолжил Ярнебринг.

— Тишлер разговаривает как нормальный человек. Конечно, он думал, что Эрикссон гомик. Только скрытный, из тех, кто всю жизнь прячется в гардеробе.

— И у обоих алиби? — на всякий случай спросил Ярнебринг.

— Ну да, черт подери, причем железное. Для меня все ясно и все время было ясно. — Бекстрём зыркнул глазом сначала на Хольт, потом на Ярнебринга.

Дальше в этот понедельник в середине декабря они не сдвинулись ни на шаг.


Скоро одиннадцать суток, а у нас даже подозреваемого нет, мрачно подумал Ярнебринг, мы облажаемся с этим делом. А что касается Бекстрёма с его «гомосексуальным следом», он может смело засунуть этот след в свой толстый зад. Но он этого, конечно, не сказал. Даже Бекстрёму. На людях такое не говорят. Другое дело — с глазу на глаз. Ярнебрингу уже приходилось бывать в таких ситуациях.

15

Вторник, 12 декабря 1989 года

Во вторник Ярнебринг и Хольт наконец-то закончили затянувшийся и практически безрезультатный осмотр квартиры Эрикссона. В письменном столе нашли телефонную книжку, где был записан только телефон его матери, которая уже несколько лет как умерла, и номера Веландера и Тишлера, вот и все. Повсюду: и в столе, и на полках — лежали исписанные сверхаккуратным почерком Эрикссона листы бумаги. Похоже, он все свободное время посвящал расчетам, сколько крон и эре он заработал на той или иной биржевой операции. Они так и не поняли, зачем ему это было надо, потому что точно те же цифры имелись в отчетах, присылаемых ему брокерской фирмой Тишлера.

Жуть какая, подумала Хольт. Страшно одинокий человек пытается контролировать все, что только можно проконтролировать.


Помимо бумаг в столе лежали два простеньких фотоальбома в обложках из зеленого картона.

Двадцать один снимок. Мать Эрикссона — молодая, в среднем возрасте и старая. Фотография дома в Юртхагене, где он жил в детстве. На остальных снимках — сам Эрикссон. Мальчик, который не смеялся. Групповое фото первоклассников — он стоит как будто в сторонке, крайним в заднем ряду, настороженно, без улыбки смотрит в камеру. Групповой снимок и портрет — окончание средней школы. Групповой снимок — выпуск в гимназии. Здесь он впервые улыбается. Вклеенное служебное письмо — Центральное статистическое управление извещает, что Чель Йоран Эрикссон утвержден на должность начальника бюро. И все.

  58