ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  72  

— Выйти же замуж за любовника, — сказала я, — неслыханное дело и — не в обиду вам сказано — все равно, что, извалявшись в грязи, так из нее всю жизнь не вылезать. Нет, и еще раз нет, — заключила я, — мужчина, который обладал мной как любовницей, не должен обладать мной как супругой! Иначе он, мало того, что увековечивает память о грехе, еще возводит его в семейное предание. Если женщина выходит замуж за человека, который был прежде того ее любовником, она несет это пятно до смертного часа; на сто тысяч мужчин найдется разве один, который бы раньше или позже ее не попрекнул; если у них родятся дети, они непременно, так или иначе, об этом узнают; и если дети эти впоследствии окажутся людьми добродетельными, они справедливо вознегодуют на свою мать; если же порочны, мать с сокрушением должна будет наблюдать, как они идут по ее стопам, оправдываясь тем, что она первая показала эту дорогу. Если же любовники попросту разойдутся, на том кончится их грех, и умолкнут толки: время сотрет память о нем; а, впрочем, женщине достаточно переехать с одной улицы на другую, чтобы не услышать больше и малейшего намека на свое приключение.

Он был поражен моим рассуждением и сказал, что должен признать его в основном справедливым и что в той его части, в какой я говорила об имущественном положении, я рассуждала, как настоящий мужчина. Да, он был даже склонен до известной степени со мной, согласиться, но для этого, сказал он, надо принять, что женщины способны управлять своим имуществом; однако за редкими исключениями они подобной способностью не обладают, они так созданы и лучшее, что может для себя сделать женщина, — это избрать умного и честного мужа, который не только любил бы ее и лелеял, но также оказывал ей должное уважение — тогда она будет жить покойно и без забот.

На. это я ему возразила, что подобное спокойствие достигается слишком большой ценой и что сплошь да рядом избавленная таким образом от забот женщина бывает заодно избавлена также и от своих денег. Нет, нет, сказала я, нашей сестре следует поменьше бояться забот да побольше тревожиться за свои деньги! Коли она никому не станет доверяться, некому будет ее обмануть, — держать жезл управления в своих руках — вернейший залог спокойствия.

Он отвечал, что взгляды мои являются новшеством и что какими бы хитроумными доводами я их ни подкрепляла, они полностью расходятся с общепринятыми; он далее признал, что они его весьма огорчают и что если бы он предполагал, что я их придерживаюсь, он ни за что бы не пошел на то, на что он пошел, — ибо у него не было бесчестных намерении, и он собирался полностью искупить свою вину передо мной; он чрезвычайно сожалеет, сказал он, что не преуспел в этом; никогда в будущем он не стал бы меня попрекать и был столь доброго обо мне мнения, что не сомневался в моем доверии к нему. Но раз я столь упорно отвечаю ему отказом, единственный способ избавить меня от укоров — это ему возвратиться в Париж, дабы, в соответствии со взглядами, кои я изложила, все было предано забвению и никто впредь не мог меня попрекнуть.

Его ответ не доставил мне никакой радости, ибо я и в мыслях не имела его отпустить, хоть и не намеревалась дать ему надо мною власть, какую он получил бы, женившись на мне. Таким образом я пребывала в недоумении и нерешительности, не зная, что теперь предпринять.

Как я уже сказывала, жили мы с ним в одном доме, и я видела, что он готовится к отъезду в Париж, главное же, я обнаружила, что он переводит деньги в Париж, — как я о том узнала впоследствии, в уплату за вина, заказанные им в Труа, что в Шампани. Я не знала, как быть. Меньше всего хотелось мне с ним разлучаться. И еще я обнаружила, что понесла от него, о чем еще не успела ему сообщить; да и вообще я подумывала не ставить его о том в известность. Но я была в чужих краях, где не имела никаких знакомств, и хоть состояние мое было изрядно, это последнее обстоятельство было тем более опасно, поскольку я не имела друзей.

Все это понудило меня обратиться к нему однажды утром, когда мне показалось, что я вижу признаки уныния и нерешительности.

— Сдается мне, — так я начала, — что у тебя не хватит духу меня сейчас покинуть.

— А раз так, — отвечал он, — с твоей стороны вдвойне жестоко отказывать человеку, который не имеет сил с тобою расстаться.

— У меня столь мало жестокосердия к тебе, — сказала я, — что я готова следовать за тобою куда угодно, коли ты того пожелаешь, но только не в Париж, куда, как тебе известно, путь мне заказан.

  72