Особенно,... 
89 
– Эй! – Далька тронул Тильта за плечо. – Ты что, есть не будешь?
Тильт даже не шелохнулся.
– Ну как знаешь, – сказал Далька. – Я омлет твой съем, ты не против?…
Полночи пробыл Тильт в черном забытьи. Потом очнулся, приподнял голову, осмотрелся, мало что понимая, – и опять провалился в глубокую дрему. Но теперь сон его стал беспокойным. Неприятные видения изводили Тильта: то грезилась ему знакомая деревня на краю пустыни, то являлись покойный дед с бабкой, то чудились демоны с медвежьими лапами, то снилось какое-то болото с похороненными на дне воинами.
Много раз просыпался Тильт. Но не помнил своих
пробуждений. Нырял из одного сна в другой, переходил
от одного кошмара к другому – и никак не мог выбрать-
ся из их вязкой череды. «
А под самое утро Тильту привиделось, будто нестерпимая жажда подняла его с постели. Кувшин на столе оказался пуст, и пришлось тащиться за водой в большую трапезную. Горбатые тени скользили по стенам, сопровождая его. Трепыхались огоньки ночников, будто бабочки, пойманные паутинкой фитиля. Шурша хвостами, щелкая крошечными коготками, разбегались крысы. Едва слышно скрипели жуки-древоеды. И чьи-то тихие голоса доносились из трапезной:
– Я попробовал его переубедить…
– Не надо было этого делать. Сперва ты должен был все мне рассказать.
Знакомые голоса.
– Так я же и рассказал.
– Ты молодец… Всегда делай только то, что велю тебе я.
– Я стараюсь…
Тильт остановился, не доходя до открытой двери несколько шагов, прижался спиной к стене.
– Мне только непонятно, почему вы его выбрали? Почему не меня?
– Не мы… Его выбрал Дран. Далька и Тень!
– Он настоящий мастер, хоть и сам не догадывается об этом. У него есть особенный дар – и Дран желает, чтобы Книгу написал он.
– Но я пишу не хуже его! Почему же я подмастерье?
– Хорошо делай свою работу, Далька из Детровиц, и, может, однажды все переменится.
– Но я хорошо ее делаю. Я очень стараюсь.
– Я вижу. И я принес тебе то, что ты просил.
– Фенейские орехи?
– Да. Сладкие, будто мед…
Позабыв о жажде, Тильт медленно попятился.
– Может быть, скоро мы позволим тебе выйти наружу.
– У меня дома была подружка…
– Да, да, я помню. Может быть, однажды ты получишь все, что желаешь…
Голоса сделались едва слышны.
Тильт осторожно прикрыл за собой дверь. Забрался в кровать. Укрылся одеялом с головой. Но голоса Дальки и Тени пробились и сюда – они неразборчиво о чем-то бубнили, невнятно что-то обсуждали, о чем-то спорили, ругались.
А потом они втроем – Тильт, Далька и Тень – вдруг очутились в пустыне на краю огромной ямы, из которой медленно выбиралось пятиглавое чудовище с кожистыми крыльями и огромным стреловидным хвостом…
Проснулся Тильт только к обеду.
И, как ни странно, это нарушение сошло ему с рук.
ГАЙ. НАЧАЛО КОНЦА
Небо на востоке теплилось скорой зарей. Низкий туман озарялся частыми рыжими всполохами; хлопки выстрелов порой сливались в раскатистый рокот – казалось, что на Гарду опустилась гроза, но это просто многочисленные пушки били по приближающемуся врагу. Крепчающий ветерок пропах дымом и раскаленным железом.
Гай никак не мог решить, что ему делать. Он метался по улочкам, прилегающим к крепостной стене, пытался разобраться в царящей здесь сутолоке, жадно ловил обрывки чужих разговоров и высматривал хоть кого из старых знакомых – путь даже это будет Джайл.
Такого столпотворения Гаю видеть не приходилось. Со всего города, со всех его площадей и со всех улиц, бряцая доспехами и звеня оружием, стекались к подножию крепостных стен потоки людей. Громкоголосые здоровяки в чешуйчатых панцирях, клейменных герцогским гербом, грозно взрыкивая, сочно ругаясь и размахивая руками, сортировали и направляли прибывающие отряды: кого на крепостную стену, кого на земляную насыпь к пушечным бойницам-«печурам», кого на бастионы. Вовсю полыхали костры; жаркий огонь вылизывал черные лоснящиеся бока котлов, в которых топилась смола, олово и зажигательный вар. Растрепанные женщины, подоткнув за пояса подолы и бесстыдно сверкая белыми голыми ногами, стаскивали к насыпи пушечные ядра, складывали их пирамидами. Им, как могли, помогали малые дети и дряхлые старики.
– Посыльный Скайвира! – рявкнул кто-то у Гая над головой. – Опять твой капитан отличился!
89 
