Последние отзывы

  38  

Рейн сгоряча, не выдержав, ударил ее по руке, чтобы она выронила меч, но за последние недели рефлексы Аликс развились от упражнений, а сноровки Рейна притупилась от болезни. Лезвие задело тыльную сторону кисти, и оба они замерли, глядя, как из пореза брызнула кровь.

— Ты крови жаждешь? — сказал Рейн. — Или моей, или моего друга? Но я тебе покажу, что значит причинять боль.

Он потянулся к ней, но она отпрыгнула в сторону. Рейн дважды сделал попытку поймать Аликс, и, когда ему удалось схватить ее за плечи, он очень сильно встряхнул ее.

— Как ты можешь? — спросил он запальчиво. — Я доверял тебе. Как же ты мог меня предать?

Ей было трудно понимать, казалось, что голова сейчас оторвется, но наконец до нее стал доходить смысл происходящего. Рейн чувствовал себя в ответе за Джослина, а он привык относиться к своим обязанностям серьезно.

— «Розамунда, Розамунда, Розамунда», — пропела Аликс.

Наконец он услышал и перестал трясти.

— Отвечай, — закричал он во все горло. Она ослабла от бешеной тряски и едва слышно ответила:

— Розамунда влюблена в Джослина и, наверное, сможет заменить ему Констэнс, если они будут вместе.

Но для него это было лишено смысла. Пальцы Рейна все сильнее впивались в ее плечи, она даже стала опасаться, как бы они не проткнули мясо до кости, и торопливо рассказала ему о Джосе и Констэнс, не упоминая о Чатвортах.

Рейн онемел от неожиданности.

— Так ты их сводишь? — хрипло спросил он. — Ты поранила Джослина из-за каких-то своих дурацких идей о любви?

— А вам что известно о ней? — огрызнулась Аликс. — Вы так мало знаете женщин, что даже не понимаете, когда одна из них стоит перед вами!

— Да, верно, — охотно согласился он, — я совершенно не понимаю лживых, обманных женских уловок.

— Но не все женщины лгут и обманывают.

— Назови хоть одну честную. Ей до смерти хотелось назвать себя, но она не посмела.

— Розамунда, — выпалила Аликс. — Она хорошая и добрая.

— Ничего подобного, если такими уловками она хочет заарканить мужчину.

— Заарканить! Кому нужно арканить таких противных тварей, как мужчины? — И осеклась, увидев, как сверкнули глаза Рейна. — Так вы знаете? — ахнула она. — Вы знаете!

Но она не стала долго раздумывать над тем, справедливы ли ее выводы. Вместо этого она налетела на него с кулаками.

— Ты! — начала она в гневном запале, но Рейн не дал ей продолжать. Он схватил ее, притиснул к себе хрупкое тело и прижался губами к ее губам. Он жадно целовал Аликс, держа рукой за голову, обхватив другой за талию и приподняв в воздух.

— Вспомни, что я слабый мужчина, а целый день упражнений…

Аликс укусила его в плечо.

— Когда ты узнал? — Не так давно, как хотелось бы, но почему ты мне не сказала с самого начала? Я понимаю, что тебе пришлось переодеться в мужское платье, но я бы сохранил твою тайну.

Она зарылась лицом в его шею, ощутив кожу, такую мягкую, такую сладостную…

— Не знаю. О, Рейн, ты действительно, ты взаправду очень слаб?

Его смех отозвался во всем ее теле. Он оторвал ее от себя и подкинул вверх.

— Значит, ты отведала любви и не можешь теперь отказаться, да?

— Она — как музыка, — ответила мечтательно Аликс, — самая лучшая музыка на свете.

— Я, конечно, должен принять это как комплимент, — ответил он, расстегивая ее дублет.

В какое-то мгновение у нее мелькнула мысль, что ему не понравится ее маленькая грудь теперь, когда его зрение и чувства не затуманены лихорадкой.

— Рейн, — сказала она, задерживая его руку, — Я выгляжу как мальчик.

Он не сразу понял, что она хочет сказать.

— Ты меня с ума сводишь своими ногами, а говоришь, что похожа на мальчика? Я приложил все усилия, чтобы сделать из тебя мужчину, но потерпел неудачу. Однако женщину из тебя я сделал.

Затаив дыхание, Аликс позволила ему раздеть себя, и, когда он окинул ее хрупкое тело горячим, жарким взглядом, она совершенно забыла о своих страхах.

Она рассмеялась и сорвала с него все, что могла. Рейн опустил ее на землю, держа за спину, и позволил ей делать с ним все что угодно, и никогда еще не встречал он такого пыла.

— Я тебя не ушиб? — пробормотал он, обнимая ее легкую фигурку.

— Немного, но там, где следовало. О, Рейн, я думала, что ты никогда не оправишься от своей лихорадки. — И с этими словами Аликс вскочила ему на живот. Он удивился, но накрыл ладонями ее стройные бедра.

— Спой мне, моя птичка, — прошептал он и опустил ее как цветок на стебель жизни.

  38