ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  18  

Но Тони был известен не только благодаря этому. Он был старше всех нас, сидевших в грузовике, – ему было пятнадцать, нам с Гилбертом по тринадцать, а Дэнни Фэнтлу – четырнадцать (старшие мальчики «Сент-Винсента» посещали среднюю школу в другом месте, так что мы их редко видели, однако Тони ухитрился в тот день остаться в приюте). Возраст помог бы Тони чувствовать себя «крутым», даже если бы он не жил некоторое время вне стен приюта, а потом не вернулся туда. Как бы там ни было, Тони был нашим Божеством Опыта, состоявшим сплошь из сигарет и намеков на его уникальность. Два года назад семейство квакеров, посещавшее дом собраний на противоположной стороне улицы, пригласило Тони к себе, намереваясь дать ему постоянный кров. Однако, еще собирая вещички, Тони что было сил демонстрировал свое презрение к этим людям. Они не были итальянцами. Несмотря на это, он все-таки прожил с ними несколько месяцев, возможно, даже счастливых месяцев, хотя он бы нипочем не признался в этом. Квакеры отдали его в «Бруклин Фрэндз» – частную школу, расположенную в нескольких кварталах от приюта. По пути домой Тони непременно подходил к «Сент-Винсенту», виснул на заборе и рассказывал нам истории о девчонках из школы, которых он умудрялся пощупать, а иногда и лишить невинности, о нудных мальчишках, которые плавали и играли в футбол, однако мгновенно продувались в баскетбол, в котором Тони был особенно хорош. А потом в один прекрасный день приемные родители Тони обнаружили своего чудовищного названого сына в постели с девочкой – ни более ни менее как их собственной шестнадцатилетней дочерью. Во всяком случае, так нам было изложено, а источник информации, разумеется, был один. Как бы там ни было, на следующее же утро Тони вновь очутился в «Сент-Винсенте», где быстро вернулся к привычному образу жизни, включающему драки и примирения со мной и Стивеном Гроссманом – правда, всегда в разные дни. То есть не бывало дня, чтобы мы со Стивеном одновременно ходили в друзьях у Тони, а потому ни один из нас не доверял другому и оба мы чуть-чуть не доверяли нашему старшему товарищу.

Тони был нашей Звездой Насмешек и, разумеется, первым обратил на себя внимание Минны. Это он распалил воображение нашего потенциального босса, заставил его увидеть в нас будущих Парней Минны, которые прямо-таки жаждали, чтобы кто-то занялся ими. Возможно, Тони, ожидающий своих итальянских спасителей, даже способствовал созданию агентства Минны, а сила его желания подвигла Минну на некоторые действия, заставила того впервые задуматься о том, чтобы встать во главе целой группы молодых людей – молодых настолько, что из них еще можно было вылепить что угодно.

Разумеется, Минна тогда и сам-то не был зрелым мужчиной, хотя нам он именно таким и казался. Тем летом ему было двадцать пять. Довольно худощавый, но с небольшим брюшком, он носил волосы зализанными назад – эта прическа никак не вязалась с 1979 годом, а напоминала скорее времена молодости Фрэнка Синатры. Однако, похоже, зачес служил Минне своеобразным талисманом, защищавшим его от окружающего мира и позволявшим плевать с высокой колокольни на все, что не имело для него значения.

Кроме меня и Тони в кузове грузовика Минны сидели Гилберт Кони и Дэнни Фэнтл. В ту пору Гилберт был правой рукой Тони. Плотный, угрюмый паренек, только вступавший в пору отрочества, он был бы в восторге, если бы кто-то назвал его разбойником. Гилберт постоянно бывал груб со Стивеном Гроссманом, полнота которого, как я полагаю, весьма неприятным образом напоминала ему о собственных лишних фунтах, однако со мной он вел себя нормально. У нас с ним даже была своеобразная тайна. Когда пару лет назад приют для мальчиков отправился всем составом в Музей естественной истории, мы с Гилбертом отделились от остальной группы и, не сговариваясь, вернулись в зал, где с потолка свешивался гигантский пластиковый голубой кит, ради которого, собственно, и была устроена эта экскурсия. А вот под китом находилась целая галерея мрачных и таинственных диорам, рассказывающих о жизни на дне моря. Диорамы были освещены и устроены таким образом, что зрителю приходилось плотно прижиматься лицом к стеклу, чтобы рассмотреть чудеса, что крылись в их темных уголках. На одной кашалот сражается с гигантской акулой. На другой дельфин-касатка прорывается сквозь толщу льда. Мы с Гилбертом как зачарованные ходили от витрины к витрине. В большом зале мы с ним остались одни, так что даже наши голоса эхом отражались от музейных стен.

  18